По разные стороны вечности

Макса дома не было. Он вернулся поздно, ближе к девяти вечера, и Магда не понимала, опечалена она или, наоборот, рада, что не надо держать лицо и бояться снова сделать что-то не так, попасть не в масть и увидеть на лице мужа ставшее привычным боязливое недоумение.

– Может, нам ребенка родить? – некстати спросила Магда, когда Макс выходил из душа.

Он криво улыбнулся и отвел глаза.

«Конечно, кому захочется детей от сумасшедшей», – подумала Магда, злясь на свою несдержанность.

– Извини, я как-то забыла, что ты уже поставил мне диагноз. И что перестал меня узнавать. В такой ситуации детей не заводят.

– Хватит чушь пороть, – резко сказал он. – Что толку говорить об этом в то время, когда…

– Когда ты сам не знаешь, зачем живешь со мной, – закончила за него Магда и вышла из комнаты. Собиралась притворить дверь, но вместо этого хлопнула так, что та едва не вылетела из косяка.

– Ты эгоистка! – крикнул ей вслед Макс. – Конечно, это же только у тебя проблемы, только тебе нужно сочувствие. Ты у нас солнце незакатимое, а все остальные так, второй сорт!

Он говорил еще что-то, но Магда не стала слушать. Как была, в тонком халатике и босая, вышла на балкон, стараясь отдышаться, не заплакать. Прислонилась к обитой деревом стене, чувствуя, как стучит в висках кровь.

Балкон был застеклен – зеркальное стекло от пола до потолка, так что, казалось, она в невесомости парит над темным городом. Магда слышала, как снаружи к ней рвется ветер – ревет, стонет, трясет рамы, и ей чудилось, что злое неведомое существо хочет добраться до нее.

Пол холодил ступни, и ей казалось, что внутри разливается арктический холод. Макс не пошел за ней (как сделал бы раньше, еще полгода назад), да она и не ждала. Потеряла счет времени, стоя босиком на холодном полу, предаваясь тяжелым мыслям.

Не было обиды, злости, ярости – ничего. Только острое, как опасная бритва, сознание безысходности и своего одиночества.

Глава 16

На балкон в минусовую температуру Магда вышла раздетой зря. Она поняла это, едва открыв глаза поутру. Нос заложило, глотать было невозможно, голова раскалывалась от боли. Ее колотило от холода, хотя в квартире было жарко. Значит, температура еще повышается.

«Не ной, тебе же не на работу», – сказала себе Магда. Отлежаться пару дней – и все пройдет.

Она налила себе кофе, добавив побольше молока, нашла в аптечке какие-то таблетки, чтобы снизить температуру. Проглотила все это, стараясь не обращать внимания на резь в горле, и вернулась обратно в кровать. Нужно поспать, сон лечит все болезни, говорила мама, когда Магда была маленькой.

Ближе к полудню позвонил Макс. Поохал, посочувствовал. Ей хотелось упрекнуть его, сказать, что по его вине она выскочила нагишом расстроенная на балкон и простудилась.

Хотела сказать, но так и не сказала. Во-первых, никто не заставлял ее торчать при минусовой температуре на балконе, а во-вторых, упреки только усугубят ситуацию, сделают и без того непростые отношения еще более шаткими.

Поговорив с мужем, Магда заснула, а проснулась от еще одного телефонного звонка. С трудом разлепила веки и увидела на экране номер отца. С того воскресного обеда это был первый раз, когда он позвонил ей.

– Привет. – Голос сиплый, чужой. Она сглотнула клейкую, тягучую слюну и сморщилась от боли.

– Макс сказал, ты простудилась.

Вот, значит, почему он звонит.

– Есть немного.

– Да уж слышу, как «немного». Очень плохо?

– Ужасно, – созналась она.

– Давай приеду, привезу лекарства какие-нибудь. Чем ты лечишься?

– Не надо. Подхватишь еще заразу, а тебе работать. У меня все есть. А чего нет, Макс вечером привезет.

Магда закашлялась. Они еще поговорили о ее здоровье, отец припомнил какие-то рецепты, но оба знали, что думают об одном и том же и рассуждают о другом только из опасения снова поругаться, коснувшись неприятной темы.

– Как Оксана? – пересилив себя, спросила Магда.

Отец ответил, что все хорошо.

– Мне жаль, что так вышло.

– Ты обидела ее и…

– Знаю, папа. А значит, обидела и тебя, – перебила Магда. – Да, мне жаль, что тебе плохо из-за меня, но я не хочу произносить пустых фраз и каяться, если на самом деле не чувствую вины. Ложь всегда оскорбительна, даже из вежливости, даже во спасение.

Последняя фраза вдруг отозвалась в ней как-то по-особому. Как будто, произнося ее, она, сама не подозревая, сказала нечто важное. Вдоль позвоночника пробежала холодная волна.

– Но почему? – спросил отец. – Вы всегда ладили, еще недавно отлично общались. Откуда эта лютая неприязнь? Она ведь ближе по возрасту к тебе, чем ко мне, вы могли стать подругами. Да вы и были ими! Я не узнаю своей дочери! Ты нежная, милая, наивная девочка, но теперь ведешь себя… прости, как законченная стерва! Магда, что случилось?

«Ложь всегда оскорбительна!» – сказал голос внутри нее.

– Случилось то, что она тебе врет. Твоя обожаемая Ксюша.

«Это не я. Это кто-то говорит за меня!»

Магда испугалась того, что произошло, и в то же время поняла: она не погрешила против истины. Оксана обманывает отца, это совершенно точно.

– Что ты такое говоришь? – изумленно спросил отец.