По развилкам русской истории

Как происходило слияние вер при христианизации Киевской Руси? Начнём с основного различия между язычеством и христианством: в язычестве многобожие, а в христианстве единый Бог. (Не будем здесь затрагивать единосущность Святой Троицы: Бога Отца, Бога Сына и Святого Духа. Это самый сложный и спорный вопрос христианства, оставим его обсуждение богословской науке). У каждого языческого бога была своя зона ответственности, и люди шли к богам избирательно, исходя из своих проблем. Что же, в новой религии всё нести к одному Богу? Ан, нет! Оказывается, что в христианстве, помимо единосуще-го Бога есть и сонм святых, к которым можно обращаться за помощью по разным вопросам. Культы христианским святым заменили поклонения разным языческим богам. Так вместо воинствующего Перуна появился Георгий Победоносец, культ святому Николе заменило поклонение языческому Велесу, языческий бог Ярило растворился в христианских святых Борисе и Глебе. Замену одних объектов поклонения на другие пережить легче, чем отсутствие оных. Но самое главное: к христианским святым осталось прежнее языческое отношение. Что раньше просили от языческих богов? Спасения, защиты и покровительства. После введения христианства в глазах верующих Иисус Христос явился Спасом, то есть спасителем от всех бед и напастей, его молили: «Боже, спаси и сохрани!» Богородица стала защитницей русской земли, её культ почти сравнялся с культом Иисуса Христа, «покров Богородицы» накрыл Русь от внешних врагов. Христианские святые приняли на себя обязанности покровительства во всех жизненных делах русских людей. Преклонение перед изображениями языческих богов заменили молитвы перед иконами христианских святых, им стали предавать чудотворную силу, иконами освещали земные предметы, изображения святых одевали на шею в виде языческих оберегов. Придав христианской обрядности языческую сущность, русский народ успокоился и особо не стремился понять саму истину христианской веры. Её постепенно внедряли через правила и нормы христианской морали, вводя их в законы и княжеские указы, оставляя, впрочем, и старые обычаи, подкрашенные в христианский цвет. По мнению отечественных историков, коллективное подсознание Руси XI и XII веков было всё ещё языческим. /7, с. 266/

Однако существовали и трудности. Так если на одном конце русского православия шло ослабление следования византийскому религиозно-мировоззренческому идеалу, на другом его конце возникало религиозное ужесточение. Строгости к повседневной жизни стали появляться в начале XII века после сформирования русской монашеской идеологии Киево-Печерского монастыря. Она требовала возненавидеть плотские страсти и наслаждения, отринуть красоту и желания мира земного, украсить себя смирением и возвыситься в молчании. Печерский монастырь претендовал на духовное руководство всей церковной жизнью Руси того времени. С другой стороны православия великий князь Владимир Всеволодович Мономах (годы княжения 1113–1125) отвечал монахам, что не пост, не уединение, не монашество приносят спасение людям, а именно благодеяния. И в этом была основная истина христианства, которую русскому народу ещё надо было постичь.