По рукам и ногам

– Тебе, кроме других, беспокоиться не о чем, скажи? – Ланкмиллер устало вздохнул. Смотрел на меня, будто на непослушного ребенка, и под его укоряющим взглядом я невольно почувствовала себя таким. Дурачком, который решил, что всё может быть так, как он хочет. Что всё может быть хорошо.

Я смяла в руках салфетку, борясь с желанием огрызнуться на пустом месте и огрести.

Картинка на экране сменилась другой. Уже начался скучный экономический раздел, очередное повышение цен на топливо, комментарии экспертов, заинтересованных лиц, оправдания, прогнозы и объяснения. Я даже сперва не поняла, что же приковало моё внимание к экрану так прочно. Высокая темноволосая женщина с синими глазами, которые будто светились, ярко выделяясь на бледном лице.

– Куда ни плюнь, везде она, – фыркнул Кэри, даже не оборачиваясь. Видно, узнал по голосу. – Что тебя так заинтересовало?

Я сидела, намертво вцепившись в мягкий диван и уставившись на экран как заворожённая. Плечи сковала мелкая дрожь, и ладони вспотели. Ледяная, ужасно колючая волна тревоги поднялась неожиданно будто из ниоткуда и тут же задушила меня собой.

– Не знаю…

– Что, неужто вспомнила её? – Ланкмиллер даже как-то развеселился, в глазах появилась хитринка, и меня это только больше запутало.

– Не знаю! Отвяжись! – я помотала головой, сгоняя наваждение и уже даже не смотря за тем, что происходит на экране.

– Лукавишь, Кику, – Ланкмиллер чуть заметно сощурился.

– Клянусь, что нет! Кто это? – проскулила я, умоляюще глядя на мучителя.

– Так, одна безутешная вдова, – сладким голосом сообщил Кэри. – Моя хорошая знакомая.

– Твоих знакомых-то я с какого должна помнить, умник?

Так, я перенервничала, пора прикусить язык, пока Ланкмиллер не достал свои плоскогубцы для пыток. Новостной блок уже завершился, сменяясь рекламой, и я опустила глаза, вновь уставившись в чёрную поверхность стола. Упрямо и старательно, как пялятся в бесконечность. Слишком громко вздохнула, стараясь взять себя в руки, однако это у меня не особо вышло, и я ограничилась тем, что не особо талантливо состроила вид, будто взяла. Переключила внимание на заказ, который официантки в «гороховых» юбках принялись расторопно размещать на нашем столе.

Отбивные в сырном соусе и картофельные оладушки – такие, совершенно восхитительные, с корочкой, с колечками редиски и листьями петрушки сверху, придающими ненужное, но чертовски аппетитное очарование. И запах, чёрт его дери, запах…

Мне даже показалось, что я умру от восхищения задолго до того, как успею приступить к еде. Я, вообще-то, умирать начала ещё давно, просто ног под собой не чувствовала от голода ещё с утра, когда мой завтрак по прихоти Ланкмиллера оказался на полу. А сейчас мне просто пыткой казалось есть это нормально, а не как облезлый обезумевший волчара, который три дня подряд страдал от неудачной охоты. Я замерла, так и не дотянувшись до вилки, и недоверчиво уставилась на Кэри. Что, если он решит повторить свой утренний фокус?

– Чего тормозим? Жуй, – ворчливо скомандовал он, и у меня отлегло от сердца.

Когда голод был кое-как удовлетворён и тарелки мои оказались почти пустыми, я снова начала обращать внимание на всё остальное. Ланкмиллер казался преувеличенно спокойным для объекта ненависти и преследования, и это даже напрягало немного. Блюда он нам заказал одинаковые, но вот напитки… Себе мучитель взял дорогое красное вино, а мне… Рядом стоял высокий прозрачный стакан, заполненный светло-зелёной жидкостью, сверху плавали прозрачные льдинки вперемешку с тонко порубленной мятой. На край стакана долька лимона нанизана, ярко-жёлтая.

Мята перебивала все другие запахи, я бы даже могла за сорт чая это принять по незнанию, но едва различимые нотки алкоголя всё-таки уловила. Кашлянула.

– А что это?

– «Каса-да-Моэда», коктейль. У вас в «Шоколаде», я так понимаю, его не подавали?

– И много там алкоголя?

– Как раз столько, сколько нужно, чтобы расслабиться.

Ух ты, какой, побеспокоился.

– Я просто… ну… плохо переношу такое. – Подперев щёку ладонью, я уставилась в сторону, принялась пальцем круги на столе чертить. Кэри окинул меня беглым взглядом с крайней степенью скептицизма, мол, да что ты говоришь такое, моя хорошая. – Велика вероятность, что я буду в хлам даже от лёгкого напитка.

– Не знаю ни одного человека, который от безобидного коктейля был бы «в хлам», – ворчливо заметил мучитель, почти озвучивая мои мысли.

– Иди к чёрту, – тихо буркнула я, придвигая к себе стакан.

«Каса-да-Моэда» оказался очень даже неплох.

Время тянулось медленно, я уже начала искоса поглядывать на дверь в уборную. Что, если отпроситься у него и по-тихому улизнуть, если там есть окно? Можно даже через дверь, Ланкмиллер сидит спиной ко входу. Рассказать кому-нибудь из официантов? Попросить помощи?

– Может, чего-нибудь сладкого? М? – лениво поинтересовался Кэри, когда сам уже покончил с заказом, и пнул меня ногой под столом, для ускорения ответа.