По серебряному следу. Дворец из стекла

Подняв уродливую морду, варан стал вслепую принюхиваться в его направлении. Да, как говорили, у них отличный слух. Неррон достал стеклянный кинжал ольхового эльфа. Если в сказке, которую он помнил, действительно говорилось о той твари, что сейчас перед ним, то бледно-зеленую чешую пробить сложнее, чем кольчугу. Медленным шагом приближаясь к варану, он слышал голос матери: «У слепых варанов есть лишь одно уязвимое место. Их можно ранить только в одну точку – меж глаз». Ну, прекрасно. Он ставит свою жизнь в зависимость от детской сказочки. Почему бы и нет, Неррон?! Ты зарабатываешь деньги на сокровищах, о которых только в сказках и рассказывается.

Варан был явно раздражен, что приходится отвлекаться от добычи. Он вновь издал шипение – именно такое Неррон часто слышал в исполнении матери, – а затем угрожающе распахнул пасть, где между двойными рядами острых, как осколки, зубов плясал длинный ярко-желтый язык. Ах да, у него и впрямь четыре кончика. Чешуйчатая тварь двигалась рывками, как и все ящерицы, – с непредсказуемым для теплокровного существа переходом от замирания к нападению. Подрагивал один хвост, в то время как все остальное мощное туловище оставалось совершенно неподвижным, как это умеют только рептилии. Нападение произошло так молниеносно, что варан чуть не откусил Неррону руку. И тот ткнул его кинжалом в бок. Стеклянный клинок действительно пропорол чешую, но в приступе боли варан влетел ему головой в лицо. В следующий миг Неррон обнаружил, что лежит на спине безоружный, а кинжал все еще торчит в боку его противника.

И что дальше, Бастард?!

Подкатившись к Бесшабашному сзади, он спрятался за его неподвижным телом и вытащил у него из-за пояса другой кинжал. Варан выволок его за сапоги из укрытия, но, когда наклонился к нему, чтобы разорвать на части, Неррон вонзил стеклянный клинок между глаз ровно туда, где чешуя немного темнее.

Кинжал вошел в уродливую голову по самую рукоятку, и варан рухнул так стремительно, что Неррон чуть было не упал вместе с ним. Кровь, хлынувшая, когда он вынул из мертвого тела кинжалы, напоминала жидкое золото. На стеклянных клинках не образовалось ни царапины, и Неррон, прежде чем наклониться к Бесшабашному, заткнул оба себе за пояс. Да, тот был еще жив. По крайней мере, все старания не зря. Однако хвост варана лежал у него на груди и оказался до того тяжелым, что Неррону, чтобы высвободить подарок, предназначенный для умиротворения Кмена, пришлось отделить хвост от туши. Стеклянные кинжалы легко справились и с этим.

Бесшабашный не шевелился. А вдруг его мягкое человеческое сердце все-таки расплавилось? Неррон пощупал пульс. Нет, оно билось с удивительной силой. Неррон, опустившись на корточки рядом с мертвым ящером, вспорол ножом ольховых эльфов его чешуйчатую оболочку. До сих пор все, о чем говорилось в сказке матери, подтверждалось, но о том, что он попытается сделать сейчас, он не расскажет никогда и никому.

Сердце у варана было на удивление маленьким, едва ли больше сливы. На вкус оно оказалось горьким и сладким одновременно, и после первого кусочка Неррона чуть не стошнило, но он съел всю эту мерзость, как герой в материнской сказке. Было ли у него какое-то имя? Он так и не вспомнил.

Вода, скопившаяся в углублении между сталактитами, не смогла удалить отвратительное послевкусие. Если он правильно помнит, в сказке говорилось, что действие проявляется мгновенно. Неррон прислушался к себе, но никаких изменений не ощутил.

Подойдя к мертвому варану, он с легкостью поднял его, словно дохлую курицу. Его гулкий смех заполнил всю пещеру до последнего закоулка, спугнув как минимум десять тысяч летучих мышей. Было ли ему когда-нибудь так хорошо? Нет. Очевидно, роль спасителя гоилов того стоила.

Варана он швырнул к скалам, где тот остался лежать, будто жертвоприношение богине, перед которой так часто преклоняла колени его мать. Перекинув Бесшабашного через плечо, он почти не почувствовал тяжести. Сильный, как великан. А если бы мать никогда не рассказала ему этой сказки?!

– Ты счастливчик, – сказал он Бесшабашному. – Но скоро так будут говорить и о Бастарде.

Вскарабкаться по скальной стене оказалось легче легкого. И ожидавший за расщелиной туннель вел круто вверх. Теперь сказка должна была подтвердиться лишь в одном: что силы, которую придает сердце варана, хватит навечно.

Ее хватило всего на два часа.

31 Яблоко

Больше всего Игрок любил заглядывать в небольшое, но идеально круглое зеркало в простой серебряной оправе. Его, еще совсем новое, он заказал в другом мире. В жидкое стекло было добавлено несколько капель его крови. Не то чтобы это было необходимо, но романтика такого жеста нравилась ему и тогда, и сейчас.

– Он и правда очень похож на тебя.