По следам дзёро-гумо (СИ)

Амина кубарем скатилась вниз, с ужасом глядя на мелькающие перед глазами паучьи лапы, покрытые блестящей хитиновой коркой – они принадлежали ей. Спрыгнув на пол, она выбежала в коридор, чувствуя под собой восемь длинных подвижных конечностей, и, уткнувшись в стену, замерла, потрясенная тем, что оказалась в паучьем теле. «Я человек, человек!..» – мысленно твердила она, пытаясь вернуть себе прежний облик. Ее затрясло, как в ознобе, и захотелось умереть.

– Тише. Конечно, ты человек. – Успокаивающая фраза Юнру скользнула в голову, перекрывая ее собственные мысли.

Амина ощутила прикосновение горничной – так, словно та положила руку ей на плечо, – и с опаской посмотрела туда. Плечо было на месте – обычное, человеческое. Как и все остальное – руки, ноги, тело.

– С тобой это впервые? – участливо поинтересовалась Юнру.

– Второй раз. Как ужасно!

– Ты привыкнешь. Обычно все наоборот. Большинство ведь рождаются пауками и потом превращаются в людей. Оборотень, родившийся человеком – редкость. Такое бывает только от большой любви, если оборотень по-настоящему полюбит свою жертву. Понятно теперь, почему Праматерь тебя выбрала.

– А ты? Ты появилась на свет пауком? – Амина поднялась с колен и внимательно посмотрела на горничную, удивленная ее чуткостью.

Юнру грустно улыбнулась:

– Мне не повезло: я родилась уродом, ребенком с паучьим телом. Человеком была моя мать, а отец – пауком-оборотнем. Он любил ее, но потом все равно съел. И пришел сюда вместе со мной. Здесь наш дом. И твой тоже. Ты должна принять это. Твоя любовь к обычному мужчине закончится так же трагично, как и у моих родителей. Трудно справиться с паучьей сущностью. Она сильнее человеческой и всегда берет верх. Всегда. Лучше и не пытайся.

Амина сердито передернула плечами, стряхивая с себя руку Юнру, и заявила с вызовом:

– Это моя жизнь – значит, мне и решать!

Горничная с обиженным видом уставилась в пол, и через мгновение ее слова проникли в разум Амины, полные горечи и безнадеги:

– А у меня нет выбора. Кому я нужна, такая? Уродина. Не человек, и не паук. Вот и ты на меня так смотришь, будто я тебе противна.

Амина хотела было возразить, но очередная мысль Юнру заглушила ее собственную:

– Да, возможно, дело не во мне. Ты так смотришь на всех оборотней. Считаешь себя человеком, а всех оборотней – монстрами, хотя сама из той же породы.

– Не порода делает монстра монстром! Я не монстр! – возмутилась Амина.

– Да, ты не такая. Ты ведь еще не ела людей?

– Нет, и не собираюсь! Это ужасно – есть себе подобных!

– Я тоже так считаю, – неожиданно согласилась Юнру. – И я не ела. Но это секрет. Не говори никому, особенно Зэнзэн, иначе они меня съедят. У нас так принято. Здесь съедают всех неугодных.

– Не волнуйся, я сохраню твой секрет. Но как тебе удается скрывать это?

– Да очень просто. Сама я на охоту не выхожу: в моем случае это бессмысленно. – Юнру приподняла край юбки, демонстрируя паучьи лапы. – Вряд ли этим можно кого-то очаровать. Поэтому я нахожусь на довольствии, как и все те, кто по какой-то причине сам не охотится. Когда мне дают кого-нибудь на съедение, я не отказываюсь, но потом возвращаю жертву обратно в камеру. Поэтому твой Кирилл и остался жив. Я должна была съесть его еще три дня назад. Ему очень повезло, что Зэнзэн привела его ко мне, а не к кому-то другому.

– Да, но он умирает. Без еды и воды он долго не протянет.

– Скоро ты сможешь освободить его.

– Но как?

– Когда вступишь в права Паучьей Королевы, все оборотни будут подчиняться тебе. Понимаешь?

Амину охватило чувство невероятного облегчения, как бывает, когда долго и без особой надежды ищешь что-нибудь и наконец находишь. Вот он, выход! Как просто! Она примет дар Праматери и спасет Кирилла, но, конечно, при условии, что ей удастся остаться собой после того, как в нее проникнет паучья магия.

Глава 25. Тяньлун

Ночь выдалась мучительной. Амине снилось, что она вновь находится в паучьем облике и никак не может вернуть себе человеческий. Она злилась из-за этого, и зло требовало выхода. Ей хотелось разгромить весь номер, но она вовремя вспомнила о «комнате страха», отправилась туда и буйствовала среди древесных коряг и человеческих костей, вгрызаясь жвалами во все подряд, не разбирая.

Утром Амина проснулась разбитой. Треск сухого дерева и хруст старых костей еще стояли в ушах. Первым делом она отправилась к зеркалу, чтобы проверить, все ли в порядке с ее внешностью. Увидев свое обычное отражение, с облегчением выдохнула – как хорошо, что это был лишь сон! Но тревога все же грызла ее, и она для верности заглянула в «комнату страха». Все коряги были переломаны, на древесной коре белели свежие царапины. Дрожащей рукой Амина закрыла потайную дверь. Все-таки не сон… Значит, она на самом деле превращалась во время сна в паучиху! Что с ней творится? Почему превращение происходит бесконтрольно? От чего это зависит?