По следам джи-ай

Однако коснулось. Утром беда переступила порог их дома. Хозяину вручили повестку: «Президент Соединенных Штатов Америки приветствует Вас, Майкл Родженальд Стивенс, и сообщает, что вы призваны на службу в Вооруженные Силы США и должны явиться в расположение призывного пункта».

Это было в июне 1950 года.

Армия, как государственный институт, словно громадное бездушное чудовище, вызывает у американцев страх и опасения.

Каждый год армия вбирает в себя сотни тысяч молодых мужчин и выбрасывает тех, кто прошел переработку.

Питер Барнес, американский публицист (из книги «Пешки»)

Глава II В стране Чосен

Вооруженные силы США на Дальнем Востоке в состоянии спешной передислокации. В Южную Корею перебрасывается 24-я пехотная дивизия, затем 2-я, 25-я и 1-я дивизия морской пехоты.

В штабах определяются оперативные направления, на карты наносятся районы для первого воздушного налета, идет прикидка сил и средств. Свои расчеты у хозяев банков, сталелитейных, судостроительных, военных концернов, авиакомпаний.

Всем им корейская война сулила огромные барыши. В ее начале журнал монополий США «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт» писал: «Прямо по заказу создана ситуация, чтобы поддержать деловую активность на высоком уровне. Корейские события похоронили призрак кризиса, который преследовал американских бизнесменов со дня окончания второй мировой войны. В перспективе длительный бум».

Характеризуя агрессивную политику США, известный американский журналист и публицист И. Стоун в книге «Закулисная история войны в Корее» отмечал, что господствующей тенденцией в политике США является страх перед миром. В подтверждение этого он приводит высказывание генерала Ван Флита (командующего 8-й американской армией в Корее) в беседе с филиппинской делегацией в январе 1952 года: «Корея была благословением. Какая-то Корея все равно должна была возникнуть в том или другом месте земного шара»[2].

…В октябре 1950 года в директиве Комитета начальников штабов генералу Дугласу Макартуру предписывалось: «Вашей военной целью является уничтожение северокорейских вооруженных сил. Для достижения этой цели вам разрешается вести в Корее любые военные действия, включая высадку морских и воздушных десантов, а также операции сухопутных войск к северу от 38-й параллели»[3].

И американская армия начала боевые действия. В составе действующих войск был рядовой морской пехоты США Майкл Родженальд Стивенс.

Их было много, крепких и ладных парней, прибывших сюда из-за океана. Чосен — Страна утренней свежести — встретила Майкла и его товарищей теплым летним дождем. После шумной, суетной Америки она показалась ему раем. Ветвистые каштаны и апельсиновые деревья, душистая хурма и четкие квадраты рисовых полей. И тишина, чуткая утренняя тишина еще спящей, безмятежной Кореи. Ее, как кинжалом, полоснул пронзительный вой реактивных самолетов, залязгали гусеницы танков, грозовым раскатом отозвалось эхо артиллерийского залпа.

Командующий 8-й американской армией генерал Риджуэй обратился к войскам с воззванием:

«Солдат! Находясь в Корее, в этих диких горах и лесах, ты преграждаешь путь коммунизму из Азии и за океан… Ты должен во имя спасения своей жизни как можно больше убивать… Рука твоя не должна дрогнуть, если перед тобой даже мальчик, девочка или старик, — убивай, этим ты спасешь себя от гибели…»

Войну поначалу Майкл воспринял как легкую развлекательную прогулку с автоматом в руках. Она была такой, как ее расписывали пресса, радио и телевидение. С ковбойскими приключениями, богатыми трофеями, экзотическими впечатлениями. Сказалась сила и мощь американского оружия, внезапный концентрированный удар с земли, воздуха и моря. Его письма к Элеоноре были веселыми и озорными.

«Оказывается, война неплохой бизнес, — писал он. — Мне тут подарили» для тебя одно оригинальное золотое колечко и серебряные браслеты. А кроме того, я получаю солидную зарплату плюс дополнительно 45 фронтовых долларов в месяц".

В мечтах Майкл уже видел себя человеком состоятельным преуспевающим, имеющим евое собственное дело.

Но постепенно начал меняться тон писем Майкла к жене. Война из забавы превратилась в сущий ад. Все чаще и чаще смерть уносила его товарищей. Плотно к земле прижимали мины и снаряды.

…Давно не поют победные фанфары, сдержанными и неопределенными стали сводки с фронта. Газеты все чаще намекали на то, что Соединенные Штаты ведут-де, мол, "не ту войну".

"Какого черта делаем мы здесь, в этой забытой богом стране?!" — спрашивал сам себя Майкл в последнем письме к Элеоноре.

Этот вопрос тревожил не только рядового морской пехоты Майкла Родженальда Стивенса. Через несколько лет после окончания войны в Корее, вспоминая о том мрачном в истории вооруженных сил США времени, тот же генерал Риджуэй писал: