"…Должен откровенно признаться, что состояние боевого духа 8-й армии вызвало у меня глубокое беспокойство. Неуверенность, нервозность, склонность к мрачным предчувствиям и опасениям за будущее бросились мне в глаза.
…Вступив в командование, я сразу же почувствовал, что наши войска потеряли уверенность в своих силах. Я читал это в глазах солдат и офицеров, в самой их походке. Командиры были молчаливы, разговаривали неохотно. Совершенно не чувствовалось той живости, того наступательного порыва, которые свойственны войскам, обладающим высоким боевым духом.
…Еще один серьезный вопрос тревожил войска, и он имел решающее значение. Это вопрос: почему мы вообще воюем?" [4]
А между тем вооруженные силы США сбрасывали бомбы на больницы и школы, применяли бактериологическое оружие, насиловали женщин, убивали стариков и детей. Но победить они не смогли. И одной из важнейших причин их поражения было то, что многие джи-ай так и не нашли ответа на вопрос: "Во имя чего мы воюем?"
В начале корейской войны генерал Макартур самоуверенно заявил репортерам: "Скажите ребятам, что они будут сидеть дома за рождественским столом".
Этим обещаниям, однако, не суждено было сбыться. "Ребята" запоздали не к одному рождеству. А другие, как Майкл Родженальд Стивенс, никогда уже не сядут за праздничный стол.
Прямо по заказу создана ситуация, чтобы поддержать деловую активность на высоком уровне Корейские события похоронили призрак кризиса, который преследовал американских бизнесменов со дня окончания второй мировой войны. В перспективе — длительный бум.
Глава III. Контракт со смертью
…Серые громады авианосцев "Констеллейшн" и "Тикондероги" появились в Тонкинском заливе непроглядной августовской ночью. И когда быстрый в этих местах рассвет очертил "блюдца" локаторов, в радиорубках раздались настойчивые сигналы морзянки. Операторы еще не знали содержания поступивших зашифрованных радиограмм, но поняли, что приняли очень важный и особый приказ. И они не ошиблись.
Когда шифровальщики закончили работу, командиры авианосцев прочитали приказ президента США:
— Атаковать прибрежные районы Демократической Республики Вьетнам и в случае противодействия со стороны противника расширить зону бомбардировок и перенести ее в глубь страны.
Так в ночь на 5 августа 1964 года начался второй акт провокации, которую уже после того, как запылали первые северовьетнамские города и селения, тогдашний президент США назвал "Тонкинским инцидентом".
О подробностях этой трагедии можно было бы узнать из вахтенных журналов эсминцев "Мэддокс" и "Тэрнер Джой", если бы они стали достоянием гласности.
Впрочем, позднее в печать просочились сведения из других документов тех дней.
Речь идет о небезызвестном секретном докладе Пентагона, попавшем на страницы "Нью-Йорк таймс". В нем достаточно ясно показано, как готовился, осуществлялся и расширялся так называемый "Тонкинский инцидент", послуживший предлогом для нападения американского флота и авиации на ДРВ, эскалации боевых действий в Южном Вьетнаме, распространения агрессии США на всю территорию Индокитая; "Мэддокс" и "Тэрнер Джой", преднамеренно нарушившие территориальные воды ДРВ и спровоцировавшие столкновение с северовьетнамскими торпедными катерами, сыграли своего рода роль лоцманов этого нового акта империалистической агрессии.
К ноябрю 1967 года США довели численность американских солдат в Южном Вьетнаме до пятисот тысяч. Полумиллионный экспедиционный корпус, оснащенный всеми видами современного оружия, кроме атомного. Почему он появился на вьетнамской земле? Какие цели преследовали Соединенные Штаты в этой войне, имеющей, по оценке Пентагона, "гораздо большее значение, нежели любая прошлая война"?
"В географическом отношении, — писал военный обозреватель X. Болдуин, — Вьетнам — это вытянутая рука, указующая на богатый Индонезийский архипелаг, примыкающий к стратегически важным морским путям. Тот, кто господствует здесь, в конечном счете будет контролировать большую часть Индонезийского архипелага".
Джи-ай снова сражался и умирал во имя установления господства американского империализма в Юго-Восточной Азии…