По следам Марко Поло

В узких переулках вокруг пристани арабская атмосфера. Между судами и складами вереницами носят груз полуобнаженные и обливающиеся потом грузчики, взваливающие мешки на спину с ритмическим и ясным «ек, дох, сех… о, Аллах!» [10]С каждой стороны пирса по три-четыре корабля. Широкие и тяжелые, они сонно поднимаются и опускаются на глянцевой соленой и теплой воде, тихо скрипя огромными рулями в полуклюзах. На каждом судне короткая приземистая мачта и толстый гик, чтобы при случае воспользоваться свежим ветром, вообще же эти суда, пыхтящие вдоль побережья от гавани к гавани, зависят от старых, изношенных дизельных двигателей. Груз, самый разнообразный, помещается в единственный центральный трюм, а на юте возвышается квадратная надстройка. Здесь под навесом, выцветшим от солнца, висит провизия, которую употребляют в пути: темно-коричневые связки фиников, половины копченых туш и глиняные кувшины с водой. Эти суда напоминают крепких работяг и резко контрастируют с тонкими маленькими и оснащенными треугольным парусом дау, стройно скользящими по морю; корма и бока у них разукрашены синими и белыми завитками.

Как много местные суда, курсирующие вдоль побережья, заимствовали в отношении формы у судов европейских, трудно сказать. Во всяком случае, они не могут серьезно отличаться от кораблей, которые видел Марко; «их суда, — писал он, — очень дурны, и много их тонет, потому что части этих кораблей не скрепляются железными гвоздями, а скрепляются веревками из коры кокосовых орехов. Кору эту они бьют до тех пор, пока она не станет тонкой, как конский волос; потом делают из него канаты и прошивают корабли. Канаты не портятся от соленой воды и сохраняются замечательно долго. На судах одна мачта, одно весло, и нет палубы; когда их нагружают, груз покрывают шкурами, а на эти шкуры грузят лошадей, которых они возят в Индию для продажи. У местных жителей нет железа для гвоздей, поэтому здесь используют деревянные клинья и прошивку канатами. Другая особенность этих кораблей та, что их не конопатят смолой, а мажут рыбьим жиром».

Сравнительно с европейскими достижениям в области мореплавания критика Марко относительно ормузского судоходства излишне строга. Суда в заливе, даже в его время, обладали отличными мореходными свойствами, были достаточно надежны, а дело перевозок было хорошо поставлено. Вне сомнения, арабы были такими же хорошими моряками, как и европейцы. Можно принять во внимание замечания Поло относительно методов строительства судов и относительно их деталей и частей; арабские доки никак нельзя сравнивать со знаменитым венецианским Арсеналом, где части дубового киля вымачивали в воде двенадцать лет, прежде чем поставить их на боевую галеру.

Методы постройки судов, которые видел Марко в Ормузском проливе, в сущности, не изменились. Действительно, мало что могло измениться, принимая во внимание то, что функции маленьких судов, курсирующих вдоль побережья в этих местах, и материалы, из которых они делаются, оставались на протяжении столетий теми же самыми. В двух или трех милях по побережью от Бендер-Аббаса есть маленькая колония строителей кораблей.

Здесь безмятежно живут шесть семейств, всецело посвятивших себя сооружению судов в манере, какую описал Поло. Из необработанного лесоматериала с помощью топора, огня, тесла и пилы они выделывают, с немалыми затратами сил, остов судна. Мужчины, сидя в ряд на корточках под узкой полосой парусины, тщательно обрабатывают длинное бревно, лежащее перед ними. Каждый работает на своем участке: выжигает, выдалбливает, обтесывает, сверлит и скоблит. Они трудятся удивительно слаженно, не мешая друг другу. Веревки из коры кокосовых орехов больше не используются для прошивки, как не используется для пропитывания дерева рыбий жир. Корабль конопатят массой, полученной вследствие растирания волокна кокосовой пальмы. Железные гвозди все еще почти не применяются, части судна скрепляют деревянными нагелями. Фрагмент за фрагментом собирается корабль, и вот наконец строители выглядят рядом с длинным, возвышающимся над ними корпусом лилипутами. Семьи рабочих живут и работают под сенью ковчега на манер Ноя и его домочадцев. Их хлипкие домики рядом с судном кажутся ласточкиными гнездами. Когда корабль готов, его спускают вниз, на берег, к кромке воды на круглых бревнах. Скоро на берегу появится еще один остов, который станет основой существования рабочих на следующие два или три года.