По следам прошлого

И я вздрогнула вместе с хлопком рычага. Зажмурилась, не справляясь с нахлынувшими переживаниями. Долетит? Попадет ли? Сгорит… Упадет в озеро и сгорит. И даже не невнимательность и незнания Кейела этому послужат, и не халатность Роми, а наши с ним расчеты. Приблизительные масштабы, погрешности карты, неверно подсчитанный вес снаряда и веревки… Что угодно.

Катушка стучала, отматывая бесшумную веревку. Должна ли она свистеть? Мне всегда казалось, что да. Но я слышала лишь стук, все те же голоса Стрекозы и Лиара, а еще тихий голос Елрех. Она едва слышно стала напевать песню на незнакомом языке.

— Все, лететь вниз, — прокаркал Норкор.

Я не выдержала. Открыла глаза, выдохнула неровно, вцепилась в рукоять кинжала, будто он мог мне помочь. Бросила взгляд на запасную веревку и гарпун — у нас будет еще одна попытка. И снова посмотрела в дымку над озером, где исчезала тонкой нитью веревка. О том, что гарпун начал падать, становилось понятно лишь по тому, как замедлился стук катушки.

— Тяни, — прохрипел Дарок, не отрывая хмурого взора от острова.

Гахсод потянулся к рукояти катушки.

— Рано! — подняв руку, запретил Роми.

— Потом не успеешь. — Дарок оскалил клыки.

Роми промолчал, по-прежнему вытягиваясь по-военному. Кисточка изогнутого хвоста дергалась резко, иногда зависала на пару секунд, а затем снова срывалась в другую сторону. Роми выжидал. Возможно, отсчитывал про себя метры, возможно, полагался на интуицию.

Серая рука опустилась, напряженный голос дал разрешение:

— Сматывай.

Гахсод перехватил вращающуюся перед ним рукоять и без труда рванул в противоположную сторону. Веревка легонько простонала, ослабла и потянулась вниз. Я вытерла одеревеневшей рукой пот над губой, с висков и шагнула к краю. Постаралась увидеть центр веревки, понять, коснулась ли моя тонкая дорога лавы, но даже сфокусироваться удавалось с трудом. Одно было ясно: если центр веревки погрузится в озеро, то очень скоро ее огрызок будет свисать с выступа, но пока она прогибается над огнем дугой, можно надеяться на удачу.

К моему счастью, с быстрым стуком катушки дуга медленно уменьшалась — веревка натягивалась.

— Хороший признак, — отозвался на изменения Дарок. — Но гарпун мог зацепиться за камни. Асфи, опасно лезть по веревке.

— Он вошел ровно в кольцо, недоверчивый будущий вождь, — успокоила меня Елрех.

Прошло еще несколько десятков секунд прежде, чем мы закрутились с другой задачей. Веревку крепко-накрепко перевязали на толстый прут ведьмовского указателя. Прицепили к ней ремень, опоясывающий меня, и, не тратя лишнего времени, я смазала себе переносицу и лоб мазью из сумочки дыхания. Заметила лишь краем глаза, как Елрех шагнула ко мне, как упер кулаки в бока Дарок, а Архаг с полуулыбкой приоткрыл рот, но я мигом дала им понять, что на прощания не настроена. Убрала флакон под рубашку, молча и не глядя на окружающих, вцепилась в тонкую веревку, забросила на нее ноги и поползла вниз.

Первые секунды никак не могла отделаться от мысли, что Кейел даже не показался на выступе. Затем хотелось запрокинуть голову, оглянуться и убедиться, что он не сидит там, прислоняясь спиной к скалистой стене. С упрямо сжатыми губами, хмурым взором и растрепанным хвостом волос. Что вместо малознакомых существ, стоит взволнованная Ив, а вместо вонючей мази ядовитый воздух очищают духи, подвластные Роми. Хотелось до кома в горле и рвущихся изнутри слез — еще не выступивших на глаза, но интуитивно ощутимых. Я ползла вниз, запрещая себе видеть прошлое за спиной.

Казалось, столько дорог было пройдено, что ноги давно привыкли к нагрузке. Я запросто залезала на деревья, взбиралась на скалы, при этом могла тащить что-то на плечах. Однако не оставила и десятой части пути, как веревка вместе со мной закачалась от легкого ветерка и моих движений, и мышцы в теле напряглись до ноющей боли. Голова потяжелела, шею заломило. Снизу обдало духотой — испарина выступила на всем теле. Я попыталась сложить губы так, чтобы обдуть лицо, но это слабо помогло. Мысли о Кейеле и прошлом отпали сами по себе.

Насколько близко остров располагался к выступу, когда я стояла на твердой земле, настолько же далеко он находился теперь. Озеро вдруг пугающе задышало в спину, будто живое. Будто очнулось, превратилось целиком в раззявленную пасть, готовую поймать неосторожную добычу. Сердце забилось быстрее, в висках учащался пульс. Во рту пересохло, а на язык словно песка насыпали. Испарина собиралась в капли пота, и они стекали, щекоча, заливали глаза, щипали их. Приходилось останавливаться и, полагаясь на ремни, быстро вытирать лицо предплечьем. Веревка врезалась в ладони через перчатки. Штаны медленно вылезали из обмоток, собирались в складки. Но больше волновал топорик, привязанный к поясу и шатающийся при каждом движении. Крепко ли привязала?

Огненный монстр каждую секунду все сильнее изматывал меня едким дымом и горячим дыханием. Глаза резало уже не от пота, а от воздуха. Пепел летал вокруг, а небо исчезло за серой пеленой. Ветер словно сговорился с этим местом — раскачивал меня, шептал из ущелий: «смерть, смерть, смерть»…