По следам старых грехов

Белая машина, внедорожник, очень медленно проехала на зеленый свет, взяла вправо и через какое-то время начала парковаться. Машина и номера были неизвестны Жене. Никто из ее знакомых на такой не ездил.

Белый внедорожник остановился. Трансляция тоже прервалась.

— Это все? — глянула Женя разочарованно. — Но здесь не видно разбитого стекла. Только вмятина на левом крыле.

— Это не все, — укоризненно глянула на нее старший лейтенант Мокрова. — Проявите терпение.

Ее пальчики легли на мышку, потом снова вернулись к клавиатуре компьютера.

— Заметив повреждения и то, как машина паркуется напротив магазина, Олег запросил записи с их видеокамер. Их там целых две. Видите? — Мокрова указала кончиком карандаша в маленькие точки слева и справа на здании. — И на этих записях отлично видно поврежденное лобовое стекло. И женщину, которая выходит из машины.

Женщину теперь видела и Женя.

Молодая, красивая, стройная, в широких светлых джинсах и короткой кофточке яркого рисунка.

Женя знала эту кофточку! Она сама привезла ее в подарок этой молодой красивой женщине. Из-за границы привезла.

Молодая красивая женщина в широких джинсах и яркой кофточке достала из машины бутылку воды и принялась пить, стоя у приоткрытой водительской двери. Выпила все. Пустая бутылка полетела в урну, в метре от парковочного места. Затем женщина провела ладонью по смятому капоту, коснулась треснувшего лобового стекла. Достала телефон из заднего кармана джинсов и принялась звонить.

— Кому она звонила? — дребезжащим голосом спросила Женя. — Вызывала эвакуатор?

— Нет. Она звонила своему знакомому. Сказала, что между ними произошел ничего не значащий разговор. И сообщила дополнительно, что машину помяла накануне вечером. В девять вечера. Так сообщила Олегу Комарову Светлана Ильинична Горелова. И нашлись свидетели этого происшествия.

— Попробую угадать… Тот самый знакомый, которому она звонила?

Женя боялась шевельнуться, рассматривая застывшую картинку на мониторе. Ей казалось, что, шевельнись она, все рассыплется, станет прахом. И компьютер с застывшим изображением. И она сама. И кабинет полиции вместе с Мокровой Инной Ивановной.

— И не только этот знакомый. А также еще двое человек видели, как она, зазевавшись, въезжает в дерево. Что с вами, Евгения? — наконец обратила внимание на ее бледность старший лейтенант Мокрова.

— Как, вы сказали, она представилась? Горелова Светлана Ильинична? — подалась Женя вперед всем телом.

— Она представила документы на имя Гореловой Светланы Ильиничны, — полистав бумаги в папке, зачитала Мокрова. — А что-то не так?

— А все не так! — воскликнула Женя сипло. — Потому что я знаю эту женщину как свою подругу Олю! И накануне дня гибели Вадика она не могла въехать ни в какое дерево! В девять вечера она была у нас в гостях вместе со своим парнем. Уж не знаю, ему ли она звонила следующим днем! Господи, что происходит?..

Старший лейтенант Мокрова, откинувшись на спинку стула, поглядывала на нее с недоверием. Можно даже сказать, что посматривала на нее как на сумасшедшую.

— Простите, Евгения… — прокашлявшись, произнесла неуверенно Инна Ивановна. — Вы хотите сказать, что знаете ту женщину как свою подругу Ольгу?

— Именно!

— Может, вы ошиблись? И ваша подруга Ольга и Светлана Горелова просто похожи?

— Да вы что?! — сорвалась Женя со стула.

И принялась рассказывать историю, как сама лично выбирала ту самую яркую кофточку, в которой засветилась Оля на видео в день гибели Вадика. И о том, что конкретно все они ели и пили накануне в девять вечера в их с Вадиком доме.

— Оля съела половину пирога, приготовленного мною лично. Она не могла въехать ни в какое дерево именно на этой машине. Либо это сделал кто-то еще. Либо… Либо она именно в тот день повредила автомобиль, когда погиб Вадик. Зачем врать?! Я… — Женя обессиленно рухнула обратно на стул, закрыла лицо руками, глухо проговорила: — Я не понимаю, что происходит!

И расплакалась.

Мокрова встала, прошла в угол, где на тумбочке стоял графин с водой. Налила воды в стакан доверху. Сунула Жене в руки.

— Вы можете как-то подтвердить ваше с ней знакомство? — спросила она странным голосом, нависнув над Женей, клацающей зубами по краю стакана.

— Да. Фотографии есть. В телефоне. Тут со мной. И есть фото того самого вечера, когда она, как утверждает, въехала в дерево. Сейчас…

Ей понадобилось несколько томительных для них обеих минут, прежде чем она нашла в облаке нужные фото и отправила их на электронную почту Мокровой.

— Ничего себе! — проговорила старший лейтенант без особого энтузиазма. — Как же это Комаров пропустил? Такой дотошный.

— Он избегал меня. Не желал моих визитов. Потом и вовсе сказал, что дело передаст в другой отдел. Что мой муж погиб в результате несчастного случая и это никакого отношения к отделу по расследованию тяжких преступлений не имеет. И…

— Он кое-что скрыл от вас, Евгения, — с великой неохотой проговорила Мокрова.

— И что же?

Тонкие пальчики Инны Ивановны снова полезли в толстую папку с делом гибели Вадика. Бумаги долго шелестели. Наконец нужная была извлечена.