Читаем По следу диверсанта. За час до рассвета полностью

По следу диверсанта. За час до рассвета

Пока доковыляли в другой конец города, уже совсем рассвело. Старшины еще не было на месте, поэтому мы уселись возле заборчика, под огромным тополем и принялись его ждать. Илонов появился спустя час, коротко кивнув нам на проходной, сразу направился к завхозу, получать новое обмундирование. Через несколько минут, получив соответствующие документы, старшина вышел и направился к нам, и с каждым его шагом, сердце мое колотилось все чаще… сейчас начнется.

– Божечки-кошечки! – Илонов остановился перед нами и с прищуром начал осматривать – вы только гляньте на этих красавцев! Вот она гордость нашей Рабоче Крестьянской Красной Армии! И где же это вы так споткнулись-то друзья мои ситные?

– Так мы это, товарищ старшина… – я пытался на ходу придумать правдоподобную отговорку, но в моей голове была одна каша.

– Молчать! – оборвал старшина – Что с рожами, я спрашиваю?

– Мы… это – у Соколова видимо тоже не было никаких идей – мы…

– Ну-у-у-у? – нависал над нами Илонов – давай-давай рожай, что «мы…»?

– Мы… подверглись нападению… местного деклассированного, контрреволюционного элемента – выдавил из себя Александр.

– Ты смотри, какие мы слова знаем! – воскликнул старшина, – элемента говоришь?!

Далее последовала долгая и утомительная воспитательная речь Илонова, о том, что мы позорим Красную Армию перед местными жителями своими выходками. О том, что красноармеец не имеет права поддаваться на подобного рода провокации, обязан всегда держать себя в руках и подавать пример другим… и что не гоже пропускать столько ударов по лицу.

– Это тебя касается, Соколов! – старшина ткнул пальцем в разбитый нос Сашка.

– Их больше было, товарищ старшина… – ответил друг.

– Соколов! – прикрикнул Илонов.

– Виноват, товарищ старшина, исправлюсь! – опустил глаза Соколов.

– Вот что мне с вами теперь делать? Я же вас за честное слово с собой взял, а теперь перед ротным объясняться, почему у вас морды такие красивые – причитал старшина.

– Может скажем, что на складе покалечились? – спросил я.

– На складе? И каким же образом? Может мешок с исподнями вас бедолаг зашиб? – усмехнулся Илонов.

Александр заулыбался, но после пристального и строго взгляда старшины, улыбка моментально слетела с его лица и Сокол снова стал хмурым.

– Ладно, раздолбаи – старшина подошел к кузову и открыл борт – загружайте имущество и отбываем согласно графику!

– Есть!!! – ответили мы хором и поспешили выполнять распоряжение.

Почему этот день настолько врезался мне в память, даже спустя столько лет? Возможно потому, что этот день был последним, спокойным и обыденным днем, какими были все дни до войны. В этот день мы в последний раз спокойно гуляли по городу и над нашими головами не летали волны бомбардировщиков, а из каждого окна по нам не палили из пулеметов. Каждый встреченный нами человек был обычным советским гражданином, рабочим, служащим или студентом и не было среди них ни шпионов, ни предателей, ни агентов немецкой разведки. Они все были живы, все были по своему счастливы. А до войны оставалось меньше месяца.