По следу коршуна

– Тогда мы можем лечь на диване. Если хочешь, на веранде на тахте? Я соскучилась по тебе. Мы столько не видились, – она села на разостланную постель, поближе к нему, но Юрий резко встал.

– Ты только и можешь, что трахаться. Как ненасытная сука, – закричал он на Машу. – А ты, между прочим, здесь была для другого. Ты должна была узнать про деньги. Понимаешь, о чем я говорю? Не только раздвигать ноги, чего ты очень любишь, но и узнать про деньги. Где старик их спрятал. Неужели, это было так сложно?

Маша заплакала, уткнувшись лицом в подушку, с ногами забравшись на постель. В коротких шортах и спортивной маячке, из которой выпячивались ее большие груди, она выглядела изумительно. И он подумал, что с такой красавицей Академику тут некогда было скучать. Жаль, только красавица повела себя не самым лучшим образом. Не оправдала надежд. Он посмотрел на ее стройные загорелые ноги, на круглую, завлекательную попку, и в его глазах вспыхнуло желание заняться с нею сексом. Но тут же и угасло. Если бы удалось отыскать деньги Адамова, тогда бы он мог заиметь себе девчонок и получше. А сейчас… он посмотрел на часы. И его взгляд тут же остыл. Сперва, дело. А сейчас, не стоит отвлекаться. Расслаблять ему еще рановато.

– Оставайся здесь. Я потом приеду, – сказал он плачущей Маше и вышел. Когда уходил, обернулся. Девушка все так же лежала на постели и не подняла даже головы. «Совсем от рук отбилась, сучка,» – подумал он и нарочно погромче хлопнул дверью.

Глава 25

– Ох, не люблю я вас, представителей из Москвы, – сказал Туманову майор в пятнистом камуфляже, не выказывая особого гостеприимства по поводу его приезда. – Все вы чего-то копаете. Ищите, чем бы зацепить нашего брата. А я ведь, между прочим, тут уже двадцать лет работаю. И за безупречную работу имею от начальства одни благодарности. Только, что мне от этих благодарностей?

Федор оглядел тесный кабинет заместителя начальника колонии по оперативной части майора Фетисова. Не кабинет, а сплошное убожество. И обстановочка такая, что кроме стола и шкафа и посмотреть-то не на что. Стулья – доломанные. Глядя на них, такое ощущение, будто хозяин кабинета только и делает, что целыми днями сидит на них, и до того просидел, что на каждом из стульев остались вмятины от его объемистого зада.

Туманов не стал дожидаться, пока Фетисов предложит ему сесть, сам сел. Все-таки по званию он тоже майор. А майор с майором всегда найдут общий язык, и напрасно Фетисов ершится.

– Я сюда приехал не за этим, – поспешил Туманов заверить Фетисова, чтобы тому не думалось ни о чем плохом. Майор Фетисов взглянул недоверчиво, но вскоре успокоился, когда узнал, что Федор приехал один. Значит, он не комиссия. Те по одиночке не приезжают.

– Ну, тогда другое дело, – совсем успокоившись сказал Фетисов и достал из стола бутылку водки и два стакана. – Тогда, за встречу? – предложил он. Федор отказываться не стал. Когда выпили, Фетисов сгорая от любопытства, спросил:

– И чего же тебе надо, Туманов? Говори сразу. Теперь ты для меня свой человек. А за своих я душу отдам, не пожалею.

Федор улыбнулся. И когда выпили по второму стакану, сказал:

– Не, душу не надо. Оставь себе. Она тебе еще пригодится. А приехал я к вам сюда по делу.

– По какому делу? – спросил Фетисов. Хотел разлить еще по стакану, но Туманов отказался. Фетисову хорошо. Он у себя дома. А ему ехать.

– Парень тут у вас отбывал. Радьков – его фамилия. Может, помнишь? – попросил Туманов вспомнить бывшего осужденного.

Фетисов напряг память. С этим получилась небольшая заминка. И майор выплеснул в свой стакан остатки водки, спросил у Туманова?

– Не возражаешь?

– На здоровье, – улыбнулся Туманов. Да и бессмысленно было в этой ситуации возражать что-либо. Фетисов бы все равно не прислушался.

Майор выпил, выдохнул в кулак обжигающую горечь и, прохрустев малосольным огурцом, сказал:

– Вспомнил я того паренька. Ваш, москвич он. Недавно вышел от нас. И что? Опять к нам просится? – он пытливо уставился в ясные глаза майора Туманова. Причем, как оказалось, Фетисов относился к тому типу мужчин, которые с двух да еще неполных стаканов водки, не пьянеют. И ясные глаза Фетисова смотрели на гостя с хитрецой.

– Теперь уже не просится, – махнул рукой Федор. – Пришили его. А кто пришил, пока неизвестно. Я, собственно, потому и приехал.

Фетисов понимающе кивнул, закурил.

– А за что пришили, известно? – спросил он.

– Известно, – мрачно ответил Федор. И Фетисов видно понял, что причину убийства ему знать необязательно. Столичный майор об этом тактично умолчал, значит, на то есть свои причины.