По следу коршуна

– Он говорил, что раз в неделю, девушка приносит на могилу Адамова розы. Надо полагать, розы свежесрезанные. Какой смысл приносить подвядшие цветы? А раз так, побудьте там. Если эта мадемуазель появится, постарайтесь за ней проследить. Адресочек выяснить.

Ваняшин с Греком поехали вдвоем. Машину поставили так, чтобы был хороший обзор. Особенно на успех не надеялись. Лично Ваняшин никогда не верил, что вот так вдруг ни с того ни с сего и может повезти. Поэтому когда увидел остановившуюся синюю «копейку», даже поначалу не придал этому значения. Мало ли тут машин.

Греку, похоже, вообще было на все наплевать. Он сидел рядом, потягивал пивко и лихо загибал о том, как ему хорошо было служить в армии и чего он, дурак, не остался там на сверхсрочную службу. И когда Ваняшин вдруг перебив его, сказал:

– Она.

Грек сразу не сообразил, о ком он, потому что размечтавшись, далеко ушел от реальности. Вернулся с неохотой. И с неохотой спросил:

– Кто, она?

– Ну та самая, – указал Ваняшин пальцем на девушку с охапкой желтых роз, на которых ярко выделялись красные, точно кровавые, прожилки. Она вылезла из синего «Жигуленка» и не спеша направилась на кладбище. А Грек глядя, как она уходит, хлопал глазами.

– Про нее нам с Николаичем говорил рабочий. Это она цветы таскает на могилу к Академику, – сказал Ваняшин, кивнув вдогонку ей.

– А-а, – протянул Грек. – Тогда это, другое дело. Сиди, Леха, я пойду погляжу за ней – не выпуская из руки бутылки с пивом, Грек уже взялся за ручку, но Ваняшин его задержал, сказав:

– Сиди. Я схожу.

Грек откинулся на спинку сиденья, посмотрел удивленно.

– А почему, это ты, а не я? – удивленно спросил он. На что ему молодой коллега ответил:

– А то у тебя, вон, пиво прокиснет. Отдыхай, Сан Саныч.

– Ну, Леха, – обиделся Грек за подкол и закрыл дверь. – Везде вам молодым дорога. Только ты смотри там, не очень. Понял? Шуры, муры не заводи с барышней. Ну, лейтенант. Обскакал меня, – сказал он, ухмыльнувшись, когда Ваняшин уже ушел.

Вернулся лейтенант Ваняшин минут через пять. Причем, скакал как взмыленный рысак. Грек даже развеселился, глядя на него и забыл недавнюю обиду.

– Тебе чего там, твои задние сахарные уста надрали? – спросил он.

Ваняшин плюхнулся на сиденье, завел машину и сдав назад, развернулся и отъехал подальше от ворот, чтобы девушка не заметила их.

– Она назад идет. Вдруг, заметит нас. Обратит внимания.

– А чего, это она должна на нас обращать внимания? – подозрительно посмотрел Грек на лейтенанта. – Если, конечно, ты там не залез к ней под юбку, – погрозил Грек лейтенанту пальцем.

– Никуда я ей не лазил. Просто я подошел поближе, чтобы послушать, чего ей говорит рабочий. Она обернулась, на меня посмотрела.

– Ну и чего он ей говорил там? – строго спросил Грек.

– Сказал, что милиция интересовалась, откуда на могиле такие цветы.

– Вот, гад! Вытрезвитель по нему плачет, – не сдержался Грек и замолчал, увидев, что девушка, лицо которой прикрывали большие солнце защитные очки, вышла из ворот и направилась к своей машине. Когда она поехала, Грек заерзал на сиденье и поторопил Ваняшина.

– Давай за ней, Леша. И не отставай, милый. Если уж под юбку к ней не забрался, так хоть на «хвост» сядь. Узнаем, где такая самочка обитает. Фартовая девочка, а, Леша? Чего же ты сплоховал, лейтенант?

– Да нет проблем, – засмеялся Ваняшин. – Я, Сан Саныч, и под юбку бы к ней залез, да ситуация не позволила. И место не подходящее. Все-таки, кладбище. Сюда люди не для этого приходят.

На это молодому коллеге, более опытный капитан, философски заметил:

– Мужик, Леша, везде должен оставаться мужиком. Тем более, опер.

Больше получаса синий «Жигуленок» первой модели мотался по Москве, а за ним и Грек с Ваняшиным. Оперативники уже стали уставать. И тут «копейка» вырулила на загородное шоссе, прибавив скорость. Стрелка спидометра зашкаливала за сто десять.

– Ого, прет, – удивился Ваняшин, видя, что для мадемуазели сидящей за рулем старого «Жигуля», такая скорость, не предел.

Грек ничего не ответил. Он не любил быстрой езды, не доверял автомобилям и только по этой причине своевременно не обзавелся четырехколесным другом. И в чужих ездил с опаской.

Когда они въехали в пригород Истры, Грек сказал:

– Ты смотри, Леха, куда нас розовый след привел. Вот, где она живет.

Они повернули на улицу, застроенную в основном частными домами. Возле одного из таких домов синий «Жигуленок» остановился. Девушка вылезла из машины, подошла и ключом отперла ворота. Потом загнала машину в территорию и закрыла ворота.

– Вот и весь концерт, – сказал Грек, когда ворота закрылись. – Ну, лейтенант, чего делать будем? Давай, предлагай. Развивай инициативу.

Ваняшин посмотрел на возвышавшийся из-за забора двухэтажный кирпичный дом и резюмировал кратко:

– А что тут делать? Вламываться, мы не имеем права, Это частная собственность…

– Точно. Не имеем. Точно. Собственность. Что тогда нам остается?

– Остается, подождать возвращение майора и все честь по чести доложить ему. Тем более, что адрес этой девушки, мы теперь знаем.