По следу некромантки (СИ)

Он обернулся, задорно улыбаясь и блестя очками. Миена пожала плечами, и маг, приняв этот жест за согласие, тряхнул вожжами, вынуждая кота перейти на более быструю рысь.

Улицы изгибались, путались, как нитки в клубке, разворошённом котёнком. Изредка коляска поворачивала на широкую, наезженную дорогу, но вскоре снова приходилось петлять, как в лабиринте.

— Мы не заблудимся? — не выдержав, поинтересовалась Миена у Корбара.

— Нет, у меня обострённое чувство пространства, — не без самодовольства отозвался тот.

Не сказать, чтобы девушку эта фраза убедила, но не останавливаться же теперь и не выпрыгивать из коляски. Да и далековато уже уехали… Ладно, пусть гонит кота вперёд, никакой беды в том не будет. К тому же Аряне, судя по её довольному лицу, поездка нравилась.

Коричные городские кварталы меж тем сменились куда менее презентабельными, но и менее напыщенными окраинами. Здесь стало больше пространства и больше ветра. И скал — ближайшая каменная стена с редкой зелёной мишурой из оклегонского разнотравья ненадолго приковала к себе взгляд Миены. Какое величие ей чудилось в этих каменных наслоениях! Мостовая постепенно перешла в грунтовую дорогу, и коляска стала ехать медленней. Над улицей, на натянутых между низкорослыми домиками верёвках, сушилось бельё. Какой-то лохматый пёс с дружелюбно задранным хвостом увязался было за гостями, но вскоре отстал. Надо сказать, что ездовой кот на этого пса никак не отреагировал. В окне одного из домов показалось лицо какой-то старухи. Миена, заметив его, почти сразу отвернулась, однако чувствовала, что её провожает неприязненный взгляд.

— Может, нам лучше вернуться в город? — нерешительно предложила она, однако её никто не услышал.

Тут повозка слегка вильнула — Корбар направил её в обход глубокой лужи. С другой стороны лужи, тем временем, шла молодая женщина с большой корзиной, накрытой полотенцем. На женщине была лёгкая яркая накидка, огненно-рыжие волосы были уложены в высокую причёску — скорее всего, уложены служанкой, а не ей самой. Всё в ней, за исключением грубых, заляпанных грязью ботинок, совершенно не соответствовало этим хмурым районам. Будь Миена в Явомире, она бы решила, что это городская жительница, зачем-то пожаловавшая в деревню.

— Трелья, Трелья! — внезапно разорвали осенний воздух детские голоса.

Девушка на другом берегу лужи остановилась, и Миена увидела, как из ближайшего дома выбежали двое ребятишек: белобрысый мальчик и такая же девочка, постарше. Они были в коротких, до колена накидках и босиком, словно остывшая осенняя земля, успевшая пропитаться дождями, была им нипочём.

— Дай пирожка! Ну дай пирожка, а? — загалдели ребята. — Пожа-а-алуйста!

Рыжая рассмеялась и полезла под полотенце. Вскоре на свет появились два вытянутых, словно лодочки, румяных пирожка.

— Вот как знала! Заказала больше, чем нужно для сегодняшних гостей… Держите ещё один, пополам разделите.

— Спасибо!

Дети схватили пирожки и, как только получили желаемое, стали, не таясь, разглядывать заехавших в их район чужаков. Наверное, коты сюда забирались нечасто, а такие пёстрые компании и подавно.

Корбар натянул вожжи.

— Ресса едет в город? — галантно осведомился он.

Девушка обернулась.

— Ты что здесь… — возмущённо начала она, но вдруг осеклась, нахмурившись. Пригляделась и, очевидно, поняла, что приняла возницу за кого-то другого. — Простите, вы кто? И как вы меня назвали?

— В мире, где я родился, рессами называют всех красивых женщин, — поведал Корбар. — Простите мою ошибку, я не учёл, что у вас, в Оклегоне, могут не знать этого слова…

«Вот прохвост», — подумала Миена.

Вообще-то рессами называли всех женщин, а не только красивых. Это было обычное уважительное обращение к собеседнице, так же, как ресс — к собеседнику. Не для всех, впрочем, подходящее — например, та девчушка, которая кидала на приезжих любопытные взгляды, делая вид, что всецело поглощена пирожком, для рессы была пока маловата.

— Так вы позволите вас подвезти? — спросил Корбар. — Вы ведь, наверное, в центре живёте?.. Девочки, потеснимся?

Отказывать было неудобно, хотя Аряна и проворчала что-то себе под нос. Когда Трелья, приняв приглашение, забралась в коляску, юная некромантка оказалась довольно плотно зажата между своими соседками. Из корзины, несмотря на полотенце, так аппетитно пахло свежей сдобой, что Миена невольно сглотнула слюну. В тюрьме кормили неплохо, но всё-таки не пирожками.

Запах почувствовал и сидевший к ним спиной Корбар.

— У вас сегодня гости? — поинтересовался он. — Я слышал, вы говорили ребятам…

— У моего брата, — отозвалась Трелья. Миене показалось, что её голос звучит довольно прохладно. — Мой отец — уважаемый в городе человек. Несколько лет он провёл на Керкинае — врачи посоветовали, там очень хороший климат для тех, кто страдает лёгочным недугом, как он — но сейчас отца вызвали для помощи в одном деле… Я думаю, вы и без меня знаете, раз иномирцы.

— Да, мы имели честь познакомиться с господином Ашшей, — подтвердил Корбар.