По следу «Серого». Автобиографическая повесть (книга первая)

Вскоре состоялось комсомольское собрание, на котором Володю единодушно избрали секретарем. В связи с новой должностью ему прибавилось хлопот. Он, кроме всего прочего, выполнял много распоряжений и поручений в штабе, где чертил различные схемы, таблицы, учебные пособия.

Володя обладал прекрасным почерком и способностями чертежника. Мне с ним тягаться в этом деле было бессмысленно.

Замечу, что с него, как с молодого бойца учебного пункта, никто не снимал основных обязанностей по овладению «суворовскими навыками трудной науки побеждать и учиться военному делу настоящим образом».

Тактические занятия, физическая, огневая, саперная, строевая и противохимическая подготовка, как правило, проводились ежедневно и очень интенсивно – по 10—12 часов в день на подготовленных тактических полях, полигонах, стрельбище или на импровизированном строевом плацу, который к осени постоянно был залит водой, и нам, прежде, чем приступить к занятиям, подолгу приходилось разгонять лужи березовыми вениками, а только потом маршировать, отрабатывать строевые приемы.

Погода становилась все капризнее. Солнце появлялось в небе лишь на короткое время, чтобы слегка подсушить влагу, а затем все небо вновь заволакивало тучами, и на землю падали крупные капли дождя, который порой длился несколько дней.

Иногда нам казалось, что наши физические и моральные силы находятся на грани истощения, но дождаться «жалости» от командиров было практически невозможно. «Тяжело в ученье – легко в бою!» – неустанно и назидательно повторяли они нам.

Тактическая обстановка на учебных полях была полностью приближена к той, с которой нам впоследствии придется столкнуться на фронте. Нас с первых дней приучали отрабатывать задачи и нормативы в самые короткие сроки, малыми силами. Постепенно, день за днем мы перекрывали их по времени вначале на 10, 30, 50 процентов. Затем стали выполнять их гораздо быстрее, чем положено.

Так, усиленно мы готовились воевать с противником, которого еще ни разу не видели, но знали о нем от наших командиров очень много. И потом добрым словом вспоминали наших сержантов, офицеров за то, что благодаря преподанной науке, мы не погибли в первом же бою. Благодарили за то, что они нас гоняли до седьмого пота, «не жалели», а учили по-настоящему бегать, ползать, стрелять, бросать гранаты, атаковать траншеи, укрываться от артобстрела и воздушных налетов. Именно это и сохранило потом всем нам жизни.

Занятия по боевой и политической подготовке проводились на открытом воздухе. Срывов не допускалось. Учебная дисциплина была жесткой.

Пищу принимали там же, под оборудованными навесами, поэтому в своих землянках мы появлялись лишь вечером, чтобы написать письмо родным, да подготовиться к завтрашнему дню: пришить новый подворотничок, очистить шинели от грязи, которая за день коростой покрывала наше обмундирование.

Кстати, о пище. Приготовленная в полевых кухнях, она была очень вкусной, с дымком. Отсутствием аппетита мы не страдали. Особенно после совершенного с полной боевой выкладкой 15-20-километрового марша, в процессе которого «попутно» несколько раз атаковали «передний край обороны противника», преодолевали завалы и разрушения, вступали в «бой» с невесть откуда появившимися на нашем пути «десантом противника», его разведкой. Поэтому аппетит после таких занятий был просто зверским.

День был заполнен занятиями до предела, времени у солдата, чтобы заняться своими личными делами, почти не оставалось, А если ты, помимо этого занят еще и общественной работой, то тебе можно только посочувствовать.

Володя Воронин вскоре определился как несомненный лидер молодежи, стал пользоваться громадным авторитетом и уважением у своих товарищей. Секрет заключался в том, что он во всем старался подражать своему командиру роты – лейтенанту Гарифуллину.

«…Гарифуллин сказал…» – этого было вполне достаточно, чтобы убедить каждого выполнить его распоряжение. Он использовал в обучении своих подчиненных свой главный принцип «Делай как я!». Первым атаковал «противника», колол его штыком, отбивал прикладом встречный удар, громогласно, в пример обучаемым, кричал: «Ура!».

– Когда громко кричишь, – говорил ротный, – во-первых, тебя враг начинает бояться, твоего порыва, силы духа, а во-вторых, сам о страхе забываешь. Он вместе с криком улетает!

Стрелял Гарифуллин мастерски, без промаха. Мог со ста метров превратить «яблочко» мишени в сплошное сито. И всему этому он учил своих бойцов.

Не было ему равных и на перекладине. Бывало, начнет крутить «солнышко» – все приходили любоваться его красивым, натренированным телом. А как виртуозно выполнял на спортивных снарядах упражнения Гарифуллин! Залюбуешься изящностью и легкостью, с которой он занимался на спортивном городке. Потом сами загорались азартом в гимнастике.

Очень многие подражали и старались перенять секреты его мастерства и выносливости. Да и сам он охотно делился им со всеми.

Всему этому и учился у своего командира Воронин. А когда сам все умеешь, да к тому же помогаешь товарищу, то вместе с этим приходит уважение, авторитет, дружба и лидерство.