По следу Сезанна

— А он вообще скрытный человек? — Мохнатые брови приподнялись и тут же опустились. — Не хочу сказать ничего плохого о французах, но они, как известно, не делают тайны из своих чувств. Импульсивная нация. Любят драматические эффекты. Непроницаемыми их никак не назовешь. И это часть их обаяния.

— Скорее сдержанный, — задумчиво ответил Андре. — Думаю, так будет вернее. Возможно, дело в том, что я для него незнакомец, но мне все время казалось, что он пару секунд думает, перед тем как ответить или что-то сказать. Сначала думает — потом говорит.

— Боже, ну и оригинал, — покачал головой Пайн. — Что стало бы с миром, если бы все были такими? К счастью, в нашем бизнесе так редко кто поступает. — Он посмотрел на бармена и покрутил над стаканом пальцем, намекая на следующую порцию скотча. — Сегодня днем я позвонил некоторым людям и был с ними не совсем правдив, должен признаться. Сказал, что действую по поручению крупного коллекционера — имя, естественно, не называлось, чтобы не потерять комиссионные, — который хочет купить Сезанна. Клиент солидный и абсолютно порядочный, деньги может перевести в любую точку мира — словом, все обычные заверения. Спасибо, Том. — Пайн отхлебнул еще виски. — И вот сейчас начнется интересное. Обычно, когда забрасываешь в воду подобного червячка, клевать начинает далеко не сразу. Но только не на этот раз.

Пайн замолчал и пару минут проницательно смотрел на Андре. Похоже, результаты осмотра его удовлетворили.

— Буду с вами откровенен, — продолжал он. — Если тут намечается серьезная сделка, я хочу в ней поучаствовать. Я, знаете ли, не становлюсь моложе, и такие шансы выпадают не каждый день. А поскольку первые сведения я получил от вас, значит, и вам по чести и совести полагается доля.

За этим последовала еще одна пауза, во время которой оба мужчины внимательно изучали друг друга. Андре еще не понимал, что ответить, и, чтобы выиграть время, взялся за бокал. До этого мысль о деньгах не приходила ему в голову — он лишь пытался удовлетворить свое любопытство.

— А вы думаете, эта реально? Сделка, я имею в виду.

— Кто знает? Во всяком случае, я могу завтра же найти как минимум трех покупателей на картину, если она продается и если Денуайе поручит это мне.

— А вы думаете, она продается?

Пайн рассмеялся и тут же заслужил суровый взгляд задумчивого члена клуба.

— Вы увиливаете от ответа, милый юноша. Нам придется проделать кое-какую домашнюю работу, чтобы это выяснить.

— Нам?

— А почему бы нет? Я знаю эту кухню, вы знаете Денуайе. У меня сложилось впечатление, что вы вполне приличный молодой человек, а я и вовсе образец порядочности, хоть и сам об этом говорю. И две головы всегда лучше, чем одна. Так что у нас имеются вполне веские основания для сотрудничества. Давайте я закажу вам еще вина. — Он повторил свой жест пальцем, не сводя глаз с Андре. — Ну так что? Согласны? Может получиться довольно интересно.

Андре поискал и не нашел ни одного довода против, да ему совсем и не хотелось отказываться.

— Только я буду делать это не ради денег, — сказал он. — Деньги не имеют значения.

— Не говорите глупости, молодой человек, — рассердился Пайн, и его брови сурово сдвинулись. — Деньги всегда имеют значение. Деньги — это свобода. — Брови вернулись в прежнее положение, и Пайн улыбнулся. — Но если вам нужна благородная цель, считайте, она у вас есть.

— Какая?

— Моя обеспеченная старость.

Андре еще раз взглянул на его серебряную шевелюру, блестящие глаза и изысканную бабочку, чуть съехавшую набок. Пайн считал, что предприятие может оказаться интересным, и Андре вдруг почувствовал уверенность, что так оно и будет.

— Хорошо, — сказал он. — Я сделаю что смогу. Только имейте в виду, что мне еще и работать надо.

— Ну и молодец. Я очень рад. Как-нибудь совместим это с вашей работой, не беспокойтесь. А теперь я расскажу вам, что мне удалось узнать сегодня днем. — Он подождал, пока отойдет бармен, принесший Андре новую бутылку вина, и заговорил опять: — Полагаю, пока рано радоваться, потому что это даже не слух, а так — слушок. Но, как я уже сказал, реакция последовала буквально через пару часов, после того как я бросил наживку. У меня есть одна чудная старая подружка, которая работает в «Метрополитен», я пару раз в год угощаю ее ланчем — так вот, у нее самые длинные уши в этом городе. Она поведала мне, что случайно перехватила чей-то намек — подозреваю, подслушала какой-нибудь разговор или прочитала записку на чужом столе, — что на рынке вот-вот должен появиться очень недурной Сезанн. Разумеется, ничего определенного и никаких подробностей. — Пайн наклонился к самому уху Андре. — Кроме следующего: полотно находится в частной коллекции и уже очень давно не переходило из рук в руки. Что вполне соответствует вашим сведениям, не так ли?

Андре тоже наклонился к собеседнику и инстинктивно оглянулся через плечо:

— Но ведь таких картин может быть много. Сезанн, кажется, был очень плодовит?