По соседству

- Думаю, сейчас она не откажется с тобой поговорить. Я только что звонил в Риверсайд. Она пробыла там совсем немного, но, говорят, ведет себя покладисто и сотрудничает со следствием.

- Стоит попытаться…

- Я так и подумал. Я предупредил их, что скоро пришлю стажера из ведомства, дал им твое имя, и они, конечно, обратили внимание на совпадение фамилий. Они не в восторге от этой идеи, но не станут препятствовать, потому что, чисто технически, ее пока не признали виновной.

- Спасибо, агент Грин.

- Пока не за что. Для стажера это сложная задача. Я не слишком надеюсь, что ты сможешь успешно отделить личное от рабочего.

- Смогу. Увидимся в штабе после того, как я с ней поговорю.

- Отлично, – сказал он с улыбкой в голосе. - До скорого.

Хлои отложила телефон и надавила на газ. Мысль о том, что Даниэль в тюрьме, возвращала ее в прошлое и отбрасывала тень на лучшие воспоминания. Она должна была поговорить с Даниэль и выяснить все, что той было известно – разобраться в письмах с угрозами, которые она нашла.

А затем найти их автора, если она хочет очистить имя своей сестры.

***

Офицеры оказали ей теплый прием и без задержек повели по коридорам «Риверсайдского исправительного учреждения». У Хлои сразу начали сдавать нервы. В другом конце здания слышались какие-то крики, а где-то неподалеку женщина вполголоса повторяла ничего не значащую абракадабру.

И здесь была ее сестра. Помоги ей бог.

Офицеры передали Хлои охраннику, который провел ее по последнему коридору и открыл замок на двери маленькой комнаты. Внутри стоял маленький стол для переговоров и три стула, на одном из которых сидела Даниэль. Она подняла глаза на Хлои, когда та вошла, и выдавила подобие улыбки.

Даниэль держалась лучше, чем Хлои могла надеяться. Она ожидала увидеть раздавленную горем женщину на пороге безумия, но Даниэль выглядела просто усталой. А поскольку она всегда выглядела слегка усталой, то и особой разницы не было заметно.

Но она также выглядела рассерженной. Впрочем, это было неудивительно, учитывая, как прошли последние сорок восемь часов ее жизни.

- Даниэль… Мне так жаль, – сказала Хлои. - Как ты?

Хлои искреннее надеялась на объятия, но Даниэль не встала с места, а только покачала головой. Она по-прежнему очень злилась. Когда она заговорила, голос ее был хриплым и отчужденным:

- Так себе, Хлои.

- Я пыталась понять, как…

- Я не жду, что ты меня вытащишь, – сказала Даниэль. - Я знаю, что у тебя недостаточно полномочий. И знаешь, что? Когда меня начали допрашивать и описывать дело… Я поняла, почему ты решила, что я виновна. Звучит действительно ужасно. И то, что я утопила машину, не помогает. Я не виню тебя за то, что ты думаешь, что это я его убила.

- Ты права, я не так много могу сделать, – сказала Хлои. - Но агент, который меня курирует, – очень понимающий человек. Он хочет помочь. Он даже разрешил мне осмотреть твою квартиру. И я нашла письма, Даниэль… Записки с угрозами в конвертах без адресов.

Даниэль промолчала. Она уткнулась взглядом в столешницу, как ребенок, которого отчитывают родители.

- Почему ты мне о них не рассказала? – спросила Хлои.

- Ну, ты же их читала. Та, в которой меня угрожают убить, если я кому-то расскажу, не прибавляла желания делиться информацией. К тому же… Что я должна была сказать? Я не знаю, кто их шлет, они появляются в разное время. Но последняя… Этот человек знал, что я встречалась с Мартином, и… Хлои, ты правда считаешь, что я его убила?

- Все указывает на это. Но слишком уж все гладко. Похоже на подставу.

- Хлои… Клянусь, я его не убивала. Я понимаю, что то, что я сделала с машиной, свидетельствует против меня, но ты должна мне поверить.

- Я верю. Но я вынуждена признать, что против тебя есть веские улики. Отпечаток и волос не оставили вариантов. Как они туда попали, если ты этого не делала? Отпечаток – еще куда ни шло, но волос?

- Я не знаю, – сказала Даниэль. - Но я была в его машине много раз. Не так уж невероятно, что мой волос мог приклеиться ему на руку или что-то в этом роде.

Хлои обо всем этом думала, но понимала, что в суде такие объяснения прозвучат неубедительно. В последние две минуты она окончательно убедилась, что Даниэль невиновна, но сестринский инстинкт тоже нельзя было предъявить как улику.

- Как тебе тут? – спросила Хлои. - Ты наконец-то чувствуешь себя в безопасности?

- Ну, они выделили мне камеру в углу здания, подальше от всех. Но лекарства не отдают. Не знаю, где они… Наверное, вместе с личными вещами. Я чувствую себя в ловушке… Но для этого и сажают в тюрьму, верно?

Ее попытка пошутить не имела успеха. Хлои пыталась держать эмоции под контролем. Ей нельзя было чувствовать себя беспомощной, когда ее сестра нуждалась в помощи, как никто другой.

- Я сделаю все, чтобы тебе отдали лекарства. И клянусь, я сделаю все, чтобы узнать, кто на самом деле убил Мартина. Я не знаю, сколько тебя тут продержат до вынесения приговора…

Дверь открылась, и в комнату вошел высокий седоволосый мужчина в дорогом костюме.

- Мой адвокат, – пояснила Даниэль. - Назначенный штатом.