По средам мы носим чёрное (СИ)

Мокрые волосы расползлись по керамической поверхности, словно черные хищные змеи. Глаза закатывались, воздуха не хватало. Сердце отбивало отчаянные удары. Она должна это увидеть. Должна понять, что произошло на чертовом балу.

Я стою в темноте балкона и смотрю, как ты разговариваешь с блюдолизами и дипломатами с куриными мозгами. Мерзкая подлая дрянь. Наслаждаешься пафосным вечером и жеманными улыбками.

Как отвратительно. Беседуешь с Оуэном. Даже не пытаешься сопротивляться его чертовому обаянию. Дешевая шлюха.

Где же твоя подружка, с которой ты не расстаешься ни на секунду? Мелкая мерзавка с душой не менее продажной, чем тело. Думаешь, обыграла меня? Как бы не так.

Смотрите-ка, Грейнджер танцует с Малфоем. Пробежавшие мимо меня девицы щебечут только об этом. Все говорят только об этом. Шум стоит в ушах невообразимый. Я не могу больше терпеть.

Пусть всё прекратится! Сдохните! И ты в первую очередь! Я вытаскиваю из кармана волшебную палочку и заколдовываю проклятую люстру. Я хочу, чтобы она свалилась прямо на предательскую голову.

Не вышло. Черт. Я выпускаю из коробки скарабея твой смех, моя милая. Единственная, кто меня понимает. Мортмордре. Надеюсь, ты будешь вопить от страха. Пора уходить. Я растворяюсь в кладовке.

Кирин резко поднялась из воды, жадно глотая воздух. Желтые глаза постепенно приобретали зеленый оттенок, прогоняя яркое видение.

Теперь ведьма не сомневалась, что все идет по плану. От этой персоны она никак не могла ожидать такого выступления.

Все даже лучше, чем девушка могла себе представить. Кровь бурлила в жилах от ощущения превосходства и контроля, разум был предельно чист и ясен, а тело слегка постанывало от недолгой нехватки кислорода.

Димитрова взмахнула левой рукой. Огромный черный стервятник опустился на край ванны.

Только серебристые глаза могли выдать в звере патронуса. Уникальное явление очередного эксперимента папочки. Именно так выглядит телесная магическая сущность, если ваше самое счастливое воспоминание является одновременно самым кровавым и жестоким.

— Я видела, что произошло. Встретимся на закате на нашем месте, Валто.

Птица сорвалась с места и улетела передать сообщение. Кирин не помнила уже, при каких обстоятельствах придумала такое секретное прозвище.

Да и это было совсем не важно. Её тайный друг уже был полностью во власти ведьмы, и шансов вырваться из-под контроля у него не оставалось.

Ни малейших. И она упивалась этим чувством, как пьяницы очередной бутылкой вина.

Смывая пену с темных волос, Димитрова только и думала, что развязка двадцатилетней истории их семьи уже близка. Отец бы ей гордился, если был бы жив.

А мать… Чародейка давно в ней не нуждалась. Только ждала, как та приползет на коленях со словами любви и прощения, но будет уже поздно. Тэрлэг ждет милосердная смерть.

Девушка промокнула влажное тело махровым полотенцем и одним быстрым движением высушила волосы. Блестящие и вьющиеся. Они контрастировали с белой шелковой блузкой, оттеняя темно-коричневые брюки.

В жестком корсете Кирин прятала несколько ножей, без которых не могла обойтись последние лет так пять. Она соединила серебряные когти с браслетом, ее знаменитая лисья лапа. Знаменитая пока что только в особых кругах, разумеется.

Практически все волшебники, которые знали ведьму, думали, что украшение и есть преобразованная палочка. Как же они ошибались.

Брюнетка скривилась от вида немного побледневшего с годами рубца, уродующего светлую кожу. Живое напоминание, на которое она будет смотреть всю оставшуюся жизнь.

Кирин иногда размышляла, какое увечье оставило больший отпечаток: безобразный шрам или день, когда он появился. И поэтому было так важно, до безумия важно воплотить ее план в жизнь.

Волшебница внимательно смотрела в серебристую поверхность, разглядывая черные длинные пряди. В отражении они выглядели еще более блестящими из-за переливающегося света, наполняющего комнату из небольшого деревянного окна.

Краем глаза ведьма заметила, как волосы двигаются, хотя она стояла на месте как вкопанная.

Прядка медленно ползла к краю резного зеркала. Болгарка опустила голову, пытаясь понять, что происходит, но в реальности черная копна мирно покоилась на её плечах. Отражение двигалось отдельно от чародейки.

Волосы опутывали тяжелую раму, а силуэт напротив жутко улыбался, смотря прямо в глаза Кирин. Двойник немного мерцал, словно ему было сложно удерживать такую правдоподобную иллюзию.

Искаженная Димитрова отличалась заполненными чернотой белками без малейшего намека на границы зрачков. Желтоватые зубы лязгали, пытаясь запугать реальную молодую девушку, а длинный изогнутый язык вырывался из обезображенной пасти.

— Скучала? — отражение явно наслаждалось своим представлением.

— Чего явилась?

— Я с тобой всегда, только вот ты забываешь об этом. Так обидно, знаешь ли.

— Переживешь. Убирайся, мне не до тебя, — отвела глаза в сторону ведьма.