По строкам лавандовых книг. Часть 1

Сорвавшись с места, я со всех ног бежала на звук детского плача, думая только о том, что должна успокоить сестру, должна приласкать, сказать, что она не одна и не потерялась. Это была наша первая встреча. Я взяла её малюсенькое розовое тельце на руки и поняла, что больше никогда не смогу жить как прежде. Маленькая головка сладко-сладко пахла, заставляя уткнуться в неё носом. Она самый красивый ребенок на земле и бесспорно моя единственная любовь на всю жизнь. С тех пор этот дом и родители уже не казались такими невыносимыми как раньше. Я знала, дома меня ждет моя сладкая девочка, что так любит наши обнимашки. Когда я брала Мэл на руки, она забывала про слёзы и капризы, а я понимала, что наконец-то в этом мире есть человек, который меня любит.

Подонок Матис бросил не только маму, но и малышку Мэл, за что я стала ненавидеть его пуще прежнего, если это вообще возможно. Те дни, когда мама просто лежала и плакала, я не переставала удивляться: как можно быть такой беспечной матерью? Как можно настолько уйти в себя, чтобы забыть о двухлетней дочери на целую неделю?

В те дни, будучи девчонкой четырнадцати лет я поняла, что никогда не смогу бросить этот нищий дом и уйти в свою собственную жизнь без оглядки. Моя мать попала в сложное положение уже не впервые, но не смогла позаботиться даже о себе, не то что о нас.

Я возилась с сестрой и старалась не дать умереть от горя матери на том чёртовом диване. В те дни сломалась детская душа… Пришлось осознать, что я никогда не смогу убежать от этого всего, как планировала. У меня всегда будет Мэл и мысли о ней. Я должна делать всё, что в моих силах, и что не в силах тоже должна делать, только бы она не знала этой ненависти в душе, которую чувствую я. Ненависти, что заполнила пустоту, где должна была быть любовь матери.

Четвертый день с момента, как наша жизнь изменилась, запомнился мне навсегда. Именно тогда я познакомилась с добрым мальчиком, который помогает мне прожить каждый неважнецкий день. Я встретила Примуса Планта.

Отец Примуса командир взвода свежеприбывших стражников. Они поселились в соседнем доме недели за три до того, как Матис ушел к своей мымре. Странный выбор места жительства учитывая положение в обществе новых соседей. Как правило, серьезных начальников селят в центре города в большие квартиры с ремонтом и всякими модными штуками. Военные пренебрегают знакомством и общением с местными рыбаками и бедняками, считают себя элитой общества и всячески показывают, таким как я, где наше место в социальной цепочке. Ненавижу военных.

Конечно, я видела соседского мальчика не раз до того дня. Судя по всему, его гадкая мама – чопорная дама – запретила своему сынишке даже говорить с нищей девчонкой из соседней двери, поэтому мы только раз при встрече обменялись улыбками, а после только поглядывали украдкой друг на друга. Я сразу обратила внимание, что во взглядах мальчика не было ни капли презрения ко мне, скорее интерес.

Отец Примуса несколько раз здоровался с подонком Матисом и мамой, после чего был одарен убийственным взглядом и ярким «ох…» своей жены, что каждой клеточкой тела показывала, как нестерпимо находиться в этой дыре. Отвратительная мадам, если честно. Будто нам приятно с ней жить по соседству.

Мерзкая, низкорослая грымза с налакированной, крашенной в рыжий шевелюрой. Ужасные платья, которые она так любит надевать подчеркивали её снобизм краше, чем привычка закатывать глаза и фыркать по любому поводу. А омерзительно писклявый голос, что доносится из окон каждый раз, когда она жалуется своему благоверному на несправедливость судьбы, по велению которой их знатную семью занесло в Богом забытое место, где нет никого, кто мог бы пригласить её на чаепитие и расхвалить фрикасе, что она так отменно готовит, сводит с ума.

Что это за слово вообще такое «фрикасе»? Судя по тому, что его нужно готовить, думаю, речь о еде. В нашем ресторане такое не готовят, а если кто и зовет в гости на чай, угощением в лучшем случае будет домашнее печенье с шоколадной крошкой. Мама, когда зовет своих подружек в гости, печет блины и поливает их вишневым джемом, что мы с ней варим каждый год, сколько себя помню. На заднем дворе нашего дома растет вишня, одним из моих любимых занятий является сбор ягод, когда они созреют.

В прошлом году Аугустина увидела, как Прим помогает мне собирать вишню. Мы смеялись, он трусил со всей силы ветки старого дерева, на которое я залезла, чтобы достать самые верхние вишенки, и делал вид, будто хочет стряхнуть меня вниз. Ох, и влетело тогда Примусу за то, что он водится с такой как я.

Его родители и раньше слышали, что мы дружим, но это было лишь на словах в форме сплетен местных работяг и детей с нашей школы. Прим всегда находил отговорки, такие как: «Это просто девчонка из школы», или: «Ну так, что мне с ней и здороваться нельзя? Мы ведь ходим в одну школу!». Аугустина все опасения, что любимый сын может дружить с дочкой швеи списывала на его хорошее воспитание и доброту, мол, мальчик не может прямо сказать, что мы из разных миров, но говорить нам не о чем.