По строкам лавандовых книг. Часть 2

Переступая коробки с алкоголем бреду в банкетный зал, из которого отдаленно слышны нотки романтичной мелодии. Хореограф прихлопывает в ладоши, вычитывая ритм движений. Пышный подъюбник невесты, что она надела поверх брюк для тренировки, шуршит по паркетном полу излучая какое-то предсвадебное волшебство, за что я ненавижу эту горгулью Лизу ещё больше прежнего. Надеваю умиляющиеся лицо и даю знать о своем присутствии громким стуком каблуков. Прим приветливо улыбается, словно не виделись сто лет, а не пару часов. Оказывается, они приволокли с собой ещё и свидетеля со стороны невесты, хотят отрепетировать танец. Толстый приземистый очкарик брат невесты и по совместительству моя пара на грядущем кошмарном вечере.

По задумке хореографа во второй половине танца, когда жених с невестой почтительно кружат в вальсе по залу, к ним присоединяемся мы и вальсируем вокруг молодых до эффектной поддержки в конце. Под руководством хореографа мы делаем несколько попыток пройтись по сценарию, но каждая провальная. То не с той стороны начинаем, то толкаемся парами вместо того чтобы изящно расходиться в разные стороны танцпола. Вся эта затея со свидетельницей на свадьбе изначально была не лучшей. В танцах я не сильна, а охи-вздохи Лизы к Прим доводят меня до исступления. Каждое её касание плеча жениха отзывается во мне болью и колкой ревностью от которой я, наверное, уже вся с ног до головы позеленела. Да ещё и Прим, он словно дразнит меня неоднозначными взглядами и улыбочкой. Что с ним происходит?

– О нет, нет, нет! Так ничего не получится! ― критикует нас хореограф. ― Жених, ты боишься, что невеста тебя съест? Где ваша страсть? Любовь? Счастье, в конце концов! Ты как горячей сковородки её сторонишься!

– Подъюбник очень широкий. Я не знаю, как подойти, чтоб нечаянно не испортить платье, ― оправдывается Прим.

– Да неужели? А мне кажется ты просто не умеешь танцевать.

Манерный хореограф примера ради вальсирует по залу с Лизой и громко комментирует каждое движение. Остановившись, он хватает меня за руку и толкает чуть ли не в объятия к Прим.

– А ну-ка! Потренируйся! Вот тебе барышня без юбки, сейчас посмотрим, как ты умеешь танцевать. А то, знаешь ли, ты мне напомнил поговорку – плохому танцору…, как говорится, и… хм…, ― глотает хвост фразы, но я всё равно не могу сдержать смех.

Прим обиженно зыркает в ответ на насмешки и кладет руку мне на талию. Внутри всё сжалось, по коже бегут мурашки. Уже второй раз за день мы так близко, что становится неловко. С какой-то необъяснимой жадностью, его руки крепко прижимают меня к себе. Мы вальсируем по залу, я не слышу ничего, кроме того, как стучит сердце Прим. Неужели так переживает из-за неумелых танцев?

Вижу только его глаза… Он заглядывает в самую глубину души и задает вопрос: «Серьёзно? Мы сделаем это?». Это моя фантазия, не больше, а искорки между нами, сейчас сверкают только для меня, освещая то, что я безвозвратно потеряла. Я должна его отпустить, дать возможность быть по-настоящему счастливым и радоваться, что он обрел покой, но почему так хочется прижаться ближе? Вдруг, он склоняет голову к моему уху и шепчет:

– Назови мне причину, почему я не должен этого делать?

О чём он говорит? Не должен так жарко обнимать меня на глазах у невесты? Танцевать? Или вообще жениться? От неудобных вопросов у меня перехватывает дыхание. Не знаю куда деть глаза, что ответить, и вообще зачем теперь об этом говорить. Пытаюсь отстраниться и улизнуть из танца, зала и их жизни, но он дергает меня резким рывком, цепко хватает за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

Вальс перешел в жаркое танго? Я горю от стыда. Вокруг собрались организаторы свадьбы, сотрудники ресторана, Лиза, свидетель – все глазеют с раззявленными ртами. Мне так хочется ему прямо в лицо бросить первую и главную причину, произнести наконец вслух те самые заветные три слова, но это значит снова стать третей лишней между ним и очередной Тришей. Он не послабляет хватки, не дает отвести взгляд. Сама не понимаю как, но у меня вырывается:

– Ты лучший флорист в городе с самым диковинным цветочным магазином, но нанял неумех украшать банальными розами собственную свадьбу. Ах да, а ещё ты часто моргаешь, когда не знаешь, что делать дальше… Прямо, как сейчас.

Мгновенье замерло, мы тоже.

– Ты уверенна, что именно эту причину хотела назвать?

Прим отпускает руки. Как ошпаренная, я отскакиваю от него, а тоненький писк Лизы заполняет весь банкетный зал:

– Ну всё, достаточно! У нас мало времени. И вообще я хочу пить. Принесите мне кто-нибудь стакан воды!

Стремительными шагами я ухожу прочь от позора и взглядов. Спотыкаюсь об Рис. Она сложила руки на груди. В попытке опередить её осуждающее: «Я тебе говорила!», слишком громко шиплю:

– Ты права! Я не выдержу ни этот день, ни тот самый!