По светлому следу

Он посмотрел на часы. Была полночь. За окном выл ветер. Тоскливо скрипел флюгер на коньке крыши. Василий походил по комнате, несколько раз снимал телефонную трубку, но она молчала. Не было слышно даже обычного шума электрического тока.

— Вот еще новое препятствие! — Метеоролог с досадой плюнул и, накинув на плечи свой флотский китель, пошел разыскивать агронома Савельева.

Он торопливо обошел центральное здание опорного пункта. Комнаты были пусты. В широкие окна стучались ветви деревьев. Глухо, как далекое море, шумели сады и полезащитные лесные полосы. Электрические лампочки покачивались от сквозняков, приводя в движение тени на стенах.

“Куда же это девались все?” — удивленно подумал Василий.

Только в агробиологической лаборатории нашел он наконец Савельева. Агроном сидел за столом, заваленным образцами растений, и писал отчет о проделанной за день работе. Тут же был и Орест Викентьевич, копавшийся в книжном шкафу.

— Товарищ Савельев, — обратился Крылов к агроному, — знаете вы, что телефон не работает? Как же связаться теперь с колхозом “Победа”? Очень нужно передать туда важные сведения.

— Буря порвала телефонные провода, — ответил Савельев. — Я уж посылал нашего объездчика проверить линию, думал, что обрыв где-нибудь недалеко, но, видимо, повреждение где-то в степи. А что у вас такое? Что передать нужно?

— Нужно сообщить Галине Сергеевне, что скоро можно будет начать газовую атаку, — ответил Крылов.

— Ветер спадает разве? — удивился Савельев, прислушиваясь к завыванию бури за окном.

— Нет, по-прежнему устойчив. Областное метеорологическое бюро предсказывает все ту же силу ветра на ближайшие сутки.

— Непонятно что-то… — пожал плечами агроном. — Разве газовая атака возможна в такую бурю?

— С ветром происходит другое явление. Он меняет свой фронт, — пояснил метеоролог.

— Так что же из этого? — все еще недоумевал агроном.

— Это дает возможность сделать благоприятный расчет местной погоды для колхоза “Победа”.

— Каким образом?

Крылов попросил лист бумаги и торопливо набросал на нем схему лесопосадок вокруг колхоза “Победа” и участок пораженной степи.

— Когда ветер дул с юго-востока, — объяснял метеоролог, прямыми штрихами нанося на схему направление ветра, — лесонасаждения были у него на правом фланге, и он свободно продувал пораженную часть степи, но теперь, перемещаясь к востоку, он будет иметь лесопосадки уже перед своим фронтом. Силу его деревья и кусты защитной полосы ослабят теперь почти вдвое, и пораженный участок степи окажется в затишье. Нам ведь важен сейчас не ветер вообще, а лишь в данном месте и в данный момент. Такова тактическая обстановка, дающая возможность начать газовую атаку.

— Это вы здорово рассчитали! — одобрительно сказал Савельев и улыбнулся.

Василий впервые видел его улыбающимся. Строгое лицо агронома теперь показалось ему очень добрым.

— Когда наступит такой момент? — спросил агроном.

— Часа через полтора, если ветер будет изменять направление с такой же скоростью. Но сообщить в “Победу” нужно немедленно, чтобы там подготовились. Какими средствами мы располагаем?

Савельев задумался. В его распоряжении, как назло, не было ни одной машины.

— Через час вернется завхоз из соседнего опорного пункта, — сказал он. — На его машине можно будет послать кого-нибудь к Галине Сергеевне, но ведь время не терпит. Я дам сейчас задание нашему радисту — связаться с районным центром. Может быть, от них действует телефонная связь с колхозом “Победа”.

Орест Викентьевич вел себя все это время крайне возбужденно. Оставив книги на полу, он подошел к беседовавшим и пытался даже посоветовать что-то, но Савельев отнесся к энтомологу с нескрываемым пренебрежением. Тот обиделся и, припадая на подагрическую ногу, ушел куда-то, позабыв свои книги.

На радиостанцию Савельев пошел вместе с Крыловым.

— Нужно связаться с районом, Леша, — сказал он радисту и сел на табуретку перед радиостанцией, стоявшей на столе.

Радист щелкнул контактами переключателей и монотонно стал выкрикивать позывные районного центра:

— “Волга”, “Волга”, я “Кама”, я “Кама”… Перехожу на прием.

Он выключил микрофон, но из репродуктора слышались лишь мерный шум генерации да легкое потрескиванье. И снова радист принимался неутомимо выкрикивать:

— “Волга”, “Волга”…

Не дождавшись, когда он свяжется с районным центром, Крылов ушел к себе, попросив сообщить, когда связь наладится.

Радист пришел минут через десять:

— Ну и ветряга! — весело сказал он, шумно отдуваясь. — С ног валит.

— А с районом связались? — спросил Крылов.

— Связался наконец, да толку от этого мало.

— Почему же?

— Телефонная линия, оказывается, повреждена на большом расстоянии, — ответил радист, приводя в порядок свою взъерошенную ветром рыжую шевелюру. — Район тоже никакой связи с колхозом “Победа” не имеет.

Разговаривая, они не заметили, как вошел Савельев.

— Не везет, — сказал он. — Завхоз все еще не вернулся. А ведь время не терпит.

— Да, — подтвердил метеоролог, — дорога каждая минута.