По теневой, по непарадной. Улицы Петербурга, не включенные в туристические маршруты

Перронный зал метро продолжает тему морской славы Отечества. Свод средней части платформы напоминает парус, люстры — иллюминаторы, а дополняет образное решение станции мозаичное панно «1917 год», выполненное в технике флорентийской мозаики (рисунок набран из крупных кусков мрамора и цветных камней). В прошлом на панно хотели изобразить Сталина в окружении моряков-балтийцев.

Наземный вестибюль на углу с Митрофаньевским шоссе, пристроенный к зданию Балтийского вокзала, выглядит по сравнению с ним довольно громоздким и нарушает симметрию здания, а сооруженный у восточного бокового флигеля громадный куб закрыл собой несколько витражей светового зала.

В центре площади Балтийского вокзала разбит сквер, где находится памятный знак героям Великой Отечественной войны.

До этого перед Балтийским вокзалом памятники устанавливались дважды: в 1919 г., в соответствии с ленинским планом монументальной пропаганды, здесь появился гипсовый Луи Огюст Бланки, французский революционер, утопист-коммунист. Сегодня эта фамилия мало кому известна, поэтому надо сказать о нем несколько слов. Последователь французских материалистов XVIII в., Бланки был идеалистом в понимании истории, считая решающей силой исторического прогресса просвещение народа. Он признавал наличие классовой борьбы, подчеркивал противоположность классовых интересов пролетариата и буржуазии, но не выделял пролетариат из общей массы эксплуатируемых. Он считал, что только социальная революция может уничтожить классовую эксплуатацию, а успех революции связывал с хорошо подготовленным заговором сплоченной организации революционеров.

Классики марксизма-ленинизма подвергали критике «бланкизм» — политическое течение, названное по имени Бланки — как раз за его заговорщическую тактику. Между тем, Ленин, утверждая список деятелей, которым необходимо ставить памятники, говорил, что «исторические заслуги судятся не потому, чего не дали исторические деятели сравнительно с современными требованиями, а по тому, что они дали нового сравнительно со своими предшественниками». Безусловно, в этом плане Бланки мог считаться прогрессивным деятелем. А его слова, ставшие афоризмом: «Можно уступить силе, но безропотно покоряются лишь разуму», весьма актуально звучат и сегодня.

Гипс — материал недолговечный, особенно в условиях сырого Питера. Поэтому Бланки простоял перед вокзалом недолго — всего несколько месяцев.

Затем, 5 ноября 1949 г. на этом месте торжественно открыли памятник И.В. Сталину работы Николая Томского. Архитектурное оформление выполнили Николай Хомутецкий, Борис Муравьев и Сергей Евдокимов. Отлитая на «Монументскульптуре» фигура Сталина представляла «вождя народов» в полный рост. Стоящий на пятиметровом ступенчатом прямоугольном постаменте, Сталин в левой руке держал свиток, а правую — заложил за обшлаг шинели. Этот памятник демонтировали в 1961 г.

Ансамбль площади Балтийского вокзала не выглядит законченным. Справа по выходе из метро, на Митрофаньевском шоссе, в конце 2000-х гг. вместо промышленных корпусов завода подъемно-транспортного оборудования, существовавших с 1930-х гг., возник торговый центр «Лента». Слева на площадь выходит жилой дом, построенный в 1902 г. зодчим Петром Самсоновым.

И, конечно, совершенно убого выглядит здание из стекла образца 1960-1970-х гг., стоящее в створе Ново-Петергофского моста. В сравнении с ним — соседние рядовые постройки — шедевры. Кстати, угловое с улицей Шкапина здание, построенное техником Агурьяном Голосуевым, действительно весьма элегантно. Оно отмечено и мемориальной доской, но по другому поводу. Надпись гласит: «В этом доме, в квартире рабочего резиновой мануфактуры В. Прошина, осенью 1895 года состоялось совещание уполномоченных рабочих кружков Петербурга, в котором принимал участие В.И. Ленин. Обсуждались вопросы, связанные со стачками».

Правда, есть одна загвоздка. Согласно справочнику Бориса Кирикова «Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века», техник Голосуев построил этот дом… в 1907 г.

Это, впрочем, мелочь в сравнении с соседним кварталом, между улицами Шкапина и Розенштейна, в 2007 г. почти полностью снесенном. Забавный штрих. Практически всю нечетную сторону улицы Шкапина занимали ничем не примечательные доходные дома, построенные в начале XX столетия техником Котенковым и инженером Котовым.

Мрачный, страшный квартал много лет был живой иллюстрацией к стихотворению Николая Заболоцкого «Обводный канал», написанному в 1928 г.:

И воют жалобно телеги

,И плещет взорванная грязь,
И над каналом спят калеки,
К пустым бутылкам прислонясь.

Стыдно вспоминать, но незадолго до его сноса немецкие кинематографисты снимали фильм о Второй мировой войне и не нашли лучшего образца для полуразрушенного Берлина, чем старый рабочий квартал города, пережившего 900-дневную немецко-фашистскую блокаду!

В 2011 г. квартал начали отстраивать по проекту архитектурной мастерской В.З. Каплунова.