По тонкому льду

Я втиснул свой грузовичок на парковке за единственным кафетерием в городе «У Арчи». В нашем маленьком райском уголке на севере штата Нью-Йорк вы не найдёте ни «Старбакс», ни «Данкин Донатс», и мне это нравилось. Каждый владелец магазина на Мэйн Стрит знал меня по имени, и я не представлял, как можно жить в таком месте, где разъярённая толпа человек двадцати выкрикивает имена, написанные с ошибками на стаканах с кофе, пока другая дюжина покупателей пытается пробиться к прилавку.

Без пятнадцати восемь я неспешным шагом зашёл в кафетерий, о чем тут же прозвенел дверной колокольчик. На главной стойке лежал коричневый пакет, в котором, как я догадывался, лежали сосиска, яйцо и сырные крекеры, а рядом с ним пенопластовый стакан с горячим и свежесваренным чёрным кофе.

— Я подумала, тебе сегодня понадобится больше сил, так что я положила туда и яблочную слойку, — сказала Фоун, жена Арчи, выходя из кухни и на ходу вытирая руки о красный клетчатый передник.

— Ты лучшая, — поцеловав её в щёку, я взял пакет и стакан с кофе.

— Нервничаешь, наверное, дорогой? — спросила она, аккуратно протирая каждый дюйм барной стойки.

Кафетерий «У Арчи» был для меня вторым домом, тёплым и гостеприимным; кухня была обустроена в стиле семидесятых, как у бабушки, когда тебя сажали за стол и давали печенье, пока родители не видели.

— Конечно, нет, Фоун. Этот парень не ребёнок, он умеет держать себя в руках. Он знает, как делать свою работу, Нэйт Раш не слушает сплетни и всякую несусветицу, — показался из-за двери Арчи, неся в руках два огромных чайника с кофе и ставя их на специальные горелки на стойке.

— Он абсолютно прав. Это всего лишь ещё один рабочий день, просто более напряжённый. Она обычный человек. Всё будет в порядке. Увидимся позже, удачного дня.

Помахав на прощание, я вышел на улицу, чувствуя себя слишком взвинченным, чтобы оставаться там и обсуждать день грядущий. Мне ещё многое нужно сделать, подготовить, а пустой болтовни в моём списке дел нет. К тому же я не любитель вести светские беседы.

Пока я садился в машину, мистер Симмс пересёк улицу, поприветствовав меня, а Джейк проехал мимо на своём пикапе, посигналив мне. В нашем небольшом городке все друг друга знают, и так было всегда, сколько я себя помню. Целые поколения семей жили в Харлин Фоллс, сёстры и братья ходили в одну и ту же школу, играли в футбол и дарили друг другу подарки на День благодарения.

Сверкающий белизной снег покрывал голые ветви деревьев и траву вдоль извилистых дорог по всему городу. Впереди виднелся лес, двигатель моего серого пикапа хрипел, но тянул изо всех сил. Я включил обогреватель, и тёплый воздух подул на мои ладони. Я выехал из главного порта города, оставляя дома и людей позади. Я был одиноким волком на этих дорогах — никто регулярно не ездил на край города, кроме меня и ещё парочки человек. За пределами Харлим Фоллс вы могли увидеть… да, пожалуй, ничего и не увидели бы. Случайный турист остановится где-нибудь на трассе, хотя лагерь находится примерно в часе езды отсюда на север. В любом случае там есть земля. Красивая, неосвоенная земля.

Мой отец однажды сказал, что мир забыл про Апстейт Нью-Йорк¹, что за пределами Олбани, Баффало и Рочестер никто даже не знает, где это. Если вы спросите кого-то, где находится Нью-Йорк, вам просто укажут на «Большое Яблоко»².

Но мне так даже нравилось. Я не хотел, чтобы город заполонили их безвкусные, яркие технологии и обыденные рестораны быстрого питания. Я предпочитал жить в своём спокойном городке с размеренным темпом жизни.

Переживая, что у меня могут отнять работу, я совсем не предвкушал того, какой цирк она может привезти с собой. Мне было жаль девочку, было бы бесчеловечно не… но нам не нужны здесь драмы.

Я надеялся и молился всем святым, чтобы она никому не раскрыла своего места пребывания.

Камилла Валон была принцессой, а Харлин Фоллс был ничем иным, как её королевством.

Глава 2

Камилла

За последние тридцать три минуты по дороге не проехала ни одна машина. Я считала.

Чёрный интерьер лимузина служил мне коконом, как и всё остальное. Пузырь вокруг моей жизни всё ещё защищал меня или душил, даже когда отца не было рядом.

Надо признать, Апстейт Нью-Йорк был необыкновенно живописным местом. Никаких шумных улиц Чикаго, суетливого пригорода с его ожиданиями и дизайнерскими ярлыками. Миля чудес³ осталась позади, как и моя жизнь, я это знала.

Глаза снова наполнились слезами, последние дни были какими-то… Плач и слёзы стали обычной ежедневной рутиной, как дыхание или чистка зубов, и были мне неподвластны. Неожиданно я увидела мамины глаза, зелёные с золотыми крапинками, пристально следящие за мной в отражении заднего окна машины. Резкий вдох прорезал мои лёгкие, и мне понадобилось время, чтобы осознать, что это были мои глаза. Не её. Она не сидела рядом со мной.

— Мисс, мы будем на месте примерно через двадцать минут.