По тропам Срединной Азии

После церемонии мы все отправились к кхан-пону. Губернаторы, одетые в китайскую парчу, расположились на высоких стульях около стены. Они предложили нам рис и тибетский чай. Согласно новогоднему этикету, общему для китайцев и тибетцев, каждый должен быть веселым и не вести серьезных разговоров. Губернатор выбрал нашего полковника объектом своих шуток и называл его «дорогой любимый брат», настаивая на том, чтобы полковник подарил ему свои часы. Было бы слишком утомительно повторять здесь все шутки губернатора. Бедный полковник очень устал от всех этих потех. Празднества в доме кхан-пона сопровождались теми же церемониями, что и в резиденции гражданского губернатора, только в меньшем масштабе.

После обеда состоялась большая церемония в монастыре. Длинная процессия монахов двигалась по монастырскому двору, возглавляемая ламой-настоятелем монастыря, или Джеко ламой. Большие трубы, или дунг-чены, находились на крыше ду-кханга и оттуда наполняли пространство глубокими звенящими звуками. Торма был сожжен на главной площади Нагчу. Потехи и редкая стрельба продолжались до позднего вечера.

22 февраля, 1928. Сегодня праздновался тибетский Новый год. Кхан-по устроил после обеда прием, и каждому приглашенному было уделено внимание; очень утомительная обязанность с чаепитием и бесконечными новогодними поздравлениями. К вечеру город охватила необычайная тишина. Я поинтересовался причиной и узнал, что все порядочные граждане Нагчу были безнадежно пьяны и отсыпались после дневного напряжения. Ближе к вечеру нищие водили хороводы и пели новогодние песни. На следующий день губернаторам предстояло возглавить процессию к вершине близлежащего холма и заложить основание нового обо — ритуал, исполняемый ежегодно в Нагчу. Этой церемонией местные новогодние празднества завершаются, и каждый вернется к повседневным делам, хотя чиновники и богачи продолжат ублажать себя в течение всего месяца.

Приготовления к отъезду шли успешно. Все яхтаны были осторожно связаны веревками и сложены во дворе штаб-квартиры, чтобы их не повредили яки. Лошади были подкованы для длительного путешествия и ежедневно получали дополнительный фунт корма. Гражданский губернатор в ответ на наши подарки подарил нам молодого конг-понского волкодава по кличке Кадру. Собаки Конг-по очень ценятся в Тибете, хотя их повадки не всегда приятны. В раннем возрасте они приносят много хлопот, нападают на овец и домашнюю птицу. Обычно встречаются два вида собак: один — большая стройная, с хорошо развитыми ногами и очень быстрая, другой — тяжелого телосложения. Последний вид напоминает одну из финских собак, служащих для охоты на белок.

26 февраля два солдата, посланные майором, сообщили нам, что яки должны прибыть в этот день и что сам майор предполагает покинуть Нагчу на следующий день. Днем майор появился и подтвердил свое намерениие покинуть Нагчу. Он был пьян, как обычно, и это сделало его более откровенным. Он признался что перед прибытием в Чу-на-кхе гражданский губернатор посетил верховного комиссара Хора и решал с ним вопрос о нашей поездке в Нагчу. По словам майора, нам было разрешено приехать в Нагчу сразу, но затем гражданский губернатор возвратился и совещался с кхан-поном, в результате чего он притворился не знающим о нашем прибытии. О причине такого изменения отношения майор сказать не мог. По его мнению, такие действия могли быть вызваны дополнительными приказами из Лхасы.

Профессор Рерих попросил майора остаться в Нагчу до прибытия всех животных. Майор был явно очень недоволен этим, но притворно согласился. Днем губернаторы неожиданно пригласили нас к себе. Они объявили, что, по полученной информации, яки не смогут добраться до места в этот день и что майору совершенно необходимо остаться в Нагчу до тех пор, пока не прибудет весь караван животных. Губернаторы не могли сами заставить майора оставаться дольше и надеялись, что мы сможем сделать это. Один из доньеров был послан за ним. Нам пришлось стать свидетелями неприятной сцены: майор и гражданский губернатор ссорились и обвиняли друг друга. Кхан-по получал очевидное удовольствие от спора и смеялся, когда майор высказывал гражданскому губернатору, что он о нем думает. Мы сообщили губернаторам, что если все яки не прибудут в Нагчу через несколько дней, мы вынуждены будем немедленно отправиться самым кратчайшим маршрутом в южном направлении, и попросили снабдить нас яками или кули, чтобы везти багаж в Понду дзонг, к югу от перевала Шанг-шунг. Угроза заставила майора дать обещание не уезжать до прибытия всех караванных животных. Как и ожидалось, яки не прибыли в назначенный день, хотя местные чиновники и старшины уверяли нас, что животные прибудут в Нагчу вечером или ночью.