По тропам Срединной Азии

После определения цены и даты отъезда мы возвратились в лагерь, и оставшийся день был использован на утомительные, но необходимые занятия по подготовке клади для погрузки на верблюдов.

К закату подул сильный северо-восточный ветер, который скоро превратился в дикий ураган. Толстые облака песка пролетали по лагерю и проникали в палатки. Мы все должны были искать укрытия и закрывать входы в палатки. Это была отчаянная ночь! Песок накапливался в огромных количествах вокруг палаток и образовывал высокие валы. Шум, который производила внешняя палатка, края которой наносили удары по внутренней откидной створке, был настолько силен, что спать было почти невозможно. К рассвету сила ветра удвоилась, и я вдруг почувствовал, что моя палатка лопнула и внезапно рухнула на меня. Две откидные створки разрушились, и я был буквально захоронен под ними и под песком, который быстро наметался над развалинами. После нескольких попыток я сумел выбраться наружу. Окрестности были полностью скрыты под непроницаемой желтой завесой, а ветер дул с неослабевающей силой Наш лагерь представлял собой странное зрелище. Палатка служащих обрушилась на обитателей, но те спокойно спали под брезентом. Палатка Портнягина готова уже была сорваться и держалась только на одной растяжке и одном колышке, который сумел остаться в грунте Палатка доктора имела наибольшее количество растяжек из всех, и было чудом, что она до сих пор еще сопротивлялась урагану. Палатка профессора и госпожи Рерих твердо противостояла ударам ветра. Портнягин и я пошли по лагерю, закрепляя растяжки и колья палаток. Внезапно раздался дикий грохот, как будто сотни невидимых всадников промчались через лагерь, уничтожая все на своем пути. Палатка кухни взвилась вверх, и все емкости для воды и ковши со страшным грохотом были унесены прочь по песчаной поверхности. Это был кульминационный момент. Все в лагере проснулись. Везде слышались возгласы и восклицания: «Что случилось?», «Поднимите мою палатку!», «Не могу выйти!» После рассвета ветер стал стихать, и мы оказались способны восстановить порядок в лагере. Было очевидно, что нельзя оставаться дольше на этом ветреном месте. Мы нашли другое подходящее место у основания гор Цаган Обо, и профессор Рерих дал указание переместить лагерь.

Новое место было хорошо защищено с северо-запада и северо-востока высокими холмами. Цаган Обо — крутой гранитный массив, изрезанный узкими каньоноподобными долинами, заполненными грудами камней Недалеко от нашего нового лагеря возвышался пик, именуемый Цаган Тологой — самая высокая точка в массиве. В полдень прибыл лама из монастыря, чтобы спросить о потерях, которые мы понесли от ужасного ночного урагана. Ветер нанес серьезные повреждения монастырю, сорвав крыши со многих палаток и поломав флагштоки на крышах храмов Юм-бейсе известен ветрами. Место открыто с юго-востока и северо-востока, а ранняя весна всегда насыщена ветрами и пыльными бурями ужасающей силы.

Следующие ночь и день были тихими, и мы все пошли в монастырь. В большом зале собрания увидели толпу лам и новичков, занятых окрашиванием деревянных матриц (лег-шин) для 333 томов Канджура и Танджура. Зал собрания монастыря имел обычную обстановку внутри. Северная стена была занята троном инкарнированного ламы монастыря и несколькими стеклянными шкафами, содержащими медные и глиняные, сырой выделки, изображения. Другие стены были заняты монастырской библиотекой. Между деревянными колоннами, поддерживающими крышу, были разложены низкие матрацы, которые служили сиденьем для лам во время религиозных служб. Мы заметили только несколько окрашенных знамен. Большое знамя, висевшее на одной из колонн, было выполнено в черно-белых тонах и изображало мандалу, или мистическую сферу влияния Шамбалы, подаренную монастырю, как говорят, по приказу последнего Богдо Гегена. Остальные знамена были окрашены в яркие тона, но гораздо худшего качества. Мы напрасно искали прекрасно выполненные знамена из Восточного Тибета и Дерге Наибольшее количество медных изображений в стеклянных шкафах были доставлены либо из Урги, либо из Долон-нора. Мы были удивлены, обнаружив такое малое количество действительно хороших вещей. Кюрен, расположенный на караванном пути в Тибет, должен обладать лучшими образцами тибетского религиозного искусства.

После посещения мы возвратились в наш лагерь, но доктор пошел посмотреть некоторые каменные изваяния, которые, как нам сообщили, были найдены в окрестностях монастыря.