По ту сторону

Надя легонько стукнула ладонью по столу:

— Наташенька, это нам уже известно, — Надя легонько тряхнула головой, откидывая волосы назад, — связь здесь работает почище, чем на воле. Ты, давай, дело говори.

Наталья поняла, что здесь лучше не шутить, а рассказать все, как было.

— Что ж, д-девоньки, — как бы передразнивая одну из своих сокамерниц, начала Наталья, — раз такое дело. С-слушайте. Одна я у матушки своей родилась. Папа нас бросил, когда я была маленькой, с ним не общаюсь. Жила-училась в школе, п-потом поступила в мединститут в нашем г-городе. И тут началось. Влюбилась я в принца з-заморского. Из Кении.

— Из чего? — непонимающе скривилась Света.

— Из Кении. С-страна есть такая. В Африке. Он учился в нашем м-мединституте на иностранном факультете.

— Это что ж, ты негра полюбила? — Уточнила Надя.

— Он не совсем н-негр, а мулат, понимаете? У него папа кениец, учился и работал в Советском Союзе, а м-мама русская.

Сокамерницы молча переваривали информацию.

— Влюбилась я тогда, как д-дура малолетняя.

— Но-но, при малолетних прошу не выражаться, — Маря тряхнула головой, погрозив Наталье пальчиком.

— Боже, к-как он ухаживал! Цветы, конфеты, р-ресторан, кино, — Наталья закрыла глаза, вспоминая, — а потом постель, б-беременность и выкидыш, — продолжила рассказчица.

По камере пронесся тяжелый хоровой вздох: сокамерницы переживали вместе с ней.

— А дальше-то что было?

— А н-ничего. Уехал мой принц в Африку, а меня з-забыл. Как я плакала тогда, сколько слез п-пролила, сколько нервов он мне в-вымотал. И вправду — негр, — вдруг впервые в жизни резюмировала Наталья для себя точную, емкую и краткую характеристику своей первой любви.

— Девочки, у вас в-вода есть? Мою минералку менты вылили.

— Волки позорные! Маря! Давай нашу сюда, налей Наташе, да и нам всем по маленькой.

На столе появилась полуторалитровая пластмассовая бутылка с прозрачным содержимым. Маря налила в казенные металлические кружки.

— Ну, девчонки, жизнь ворам, смерть ментам! — Надя подняла кружку, чокаясь с сокамерницами.

Наталья, почувствовав, что в кружке отнюдь не вода, удивленно подняла бровь:

— И откуда такой д-дефицит?

— Оттуда! Много будешь знать, да болтать — вмиг язык подрежу, — рубанула Надя, одним глотком осушив свою кружку.

Наталья цедила «живительную влагу», смакуя, и удивлялась самой себе. Откуда у нее появилась любовь к самогону? Ведь она не пила его ни разу в жизни до сего дня! Жизнь вносила свои коррективы.

— Давай, продолжай, — руководила Надя процессом беседы.

— Я окончила институт, п-пошла работать. Было у меня две-три интрижки, так, шуры-муры, и больше н-ничего.

Девки только кивали головами, а Наталья сглатывала слюну, пытаясь остудить опаленную самогоном глотку.

— Год назад б-была в Тайланде и познакомилась там с одним парнем. Р-русский. Из нашего города. На десять лет моложе м-меня. Мы купались, загорали, ездили на экскурсии и х-ходили в кафешки. Много разговаривали. Он оказался бизнесменом. Занимался оптовой т-торговлей продуктами. Овощи, фрукты, зелень и всякая в-всячина, — Наталья встала из-за стола и подошла к раковине. Зачерпнув немного воды ладонями, она сделала несколько мелких глотков, охладив, наконец, пылающую пересохшую глотку. Женщина посмотрела в большое зеркало на свое отражение. Оригинал оказался крайне недовольным, Наталья ткнула в его отображение указательным пальцем с идеально сохранившимся маникюром. «Да-а-а, старушка, сдали мы с тобой позиции, причем, крепко», — на Наталью смотрела женщина, которую она не знала. И знать не желала! Отекшее одутловатое лицо с темными кругами вокруг глаз, морщины расползались от уголков глаз веерообразно по вискам и щекам, носогубные складки углубились, и каждая породила на дне своего русла еще больше морщинок. Наталья видимо постарела. Она сняла свитер и отвела в сторону руку. На плече повисла жуткая уродливая кожно-жировая складка. «Старуха!» — У Натальи навернулись слезы, голова закружилась, а внезапная слабость в ногах оказалась таковой, что приземлила женщину на корточки, пришлось схватиться за край раковины.

— Девчонки! — Голос Нади, упругий и не терпящий возражений, волнами разливался по камере, — тащите барышню сюда!

Наталья очнулась на постели внизу, открыла глаза и встряхнула головой.

— Ты как, дурында? — заглядывала в глаза Света.

— Эко тебя с полстакана развезло! — удивлялась Маря.

— В-все нормально, д-девчонки, правда, — Наталья чувствовала, как сердце забилось в горле, будто галопирующая лошадь. Женщина сделала несколько глубоких вдохов и почувствовала тонкое покалывание в области сердца. Она вновь присела к столу:

— Плесните мне еще малость этого средства от т-тоски лютой, — Наталья протянула кружку, Маря налила, наполнив ее до краев.