По ту сторону Алой Реки

Левмир услышал, как великан закрывает дверь. Стало темнее. Мальчик отшатнулся от разозлившейся И, упал на спину, больно ударившись о дощатый пол.

— Дурак! — орала И, что есть мочи. — Дурак проклятый! Куда ты меня гонишь? Зачем цепь снял? Давай, верни все обратно, раз по-другому не умеешь, человечишка бессмысленный!

Мальчик хлопал глазами, щеки горели так, что слезы мигом высыхали. Зато теперь плакала И. В поисках подмоги Левмир посмотрел на великана, но тот лишь покачал головой, будто осуждая. Но что он сделал не так? Что?

— Я не хочу, чтобы ты сидела на цепи, как собака! — крикнул он, вспомнив вчерашний разговор с великаном.

— Да что ты все «якаешься»? — И вскочила на ноги. — Я тебя… Я с тобой… А ты меня теперь…

Она упала на лежанку и заревела в голос, как маленький ребенок. Разом всю напускную взрослость смыло потоком слез. Только теперь Левмир понял, что происходит. От этого стало немного страшно, но очень, очень прекрасно. Он подполз к девочке, положил руку ей на плечо. И стряхнула ее, но Левмир повторил жест.

— И, — шепнул он ей на ухо. — И, послушай… Я дурак. Думал, ты хочешь вырваться, сбежать, вот и сказал глупость.

И повернулась к нему покрасневшим лицом.

— Я хотела, чтобы ты мне верил! — крикнула она. — Без цепи, просто верил!

— Оставайся, не уходи. Будь со мной всегда. Пожалуйста!

Долго еще могла тянуться эта сцена, если бы не великан. Откашлявшись, он сказал:

— Раз уж все помирились, давайте молча поедим. А потом бегите себе на улицу, в куличики играть.

Глава 13 Баронеты

Старый и, кажется, слепой и глухой слуга Атсамы проводил Эрлота к залу приемов. Когда шаркающие шаги старика стихли в недрах коридора, Эрлот прислушался к звукам, доносящимся с той стороны двери. Мужской голос что-то доказывал. Женский раздавался реже, казался усталым. Эрлот толкнул дверь.

Миледи Атсама, подперев кулаком щеку, сидела на троне, который размерами и богатством оставлял далеко позади королевский. Небольшой зал блистал великолепием. Золоченые колонны, ярко-алые шторы на окнах, пестрые ковры под ногами. Перед троном, коленопреклоненный, дрожал человек. Эрлот не сразу распознал в ничтожестве вампира. Совсем юный, не больше десяти лет среди вечных.

Атсама заметила Эрлота и улыбнулась ему, едва заметно приподняв уголки губ. Положение тела осталось неизменным, глаза все так же уныло смотрели на просящего.

— Не могу понять, чего ты от меня хочешь? — спросила она. — В тебе не моя кровь, я не несу никакой ответственности перед тобой.

— Миледи, я прошу вас о милости, — дрожащим голосом говорил вампир. — Герцог Освик заботился обо мне, когда…

— Герцога Освика больше нет, — отрезала Атсама. — Все его владения переданы герцогу Кастилосу. Собственно, я не понимаю, почему ты пришел ко мне.

— Я голоден, — шептал вампир. — Мне нужна кровь…

— И поэтому ты убиваешь людей на улицах. Я знаю, поверь. Ты приходишь ко мне, просишь о какой-то милости, тогда как мой долг перед королем — отдать тебя под суд или даже сжечь на месте.

— Но в чем моя вина? — Вампир вскочил, сжал кулаки, и Эрлот поморщился, разглядев его наряд: грязный рваный плащ, стоптанные ботинки. Похоже, несчастный не только голодал, но еще и жил на улице.

— Где еще я должен брать пропитание? — кричал вампир на безразличную Атсаму. — Освик давал мне поручения, расплачивался кровью. А теперь?

— К сожалению, нашего короля такие тонкости не интересуют, — сказал Эрлот, встав рядом с троном. Атсама милостиво позволила ему коснуться губами руки. — Закон один на всех: тот, кто добывает пропитание охотой, виновен и подлежит уничтожению.

Вампир дрожал, переводя взгляд черных глаз с Эрлота на Атсаму и обратно.

— Что же мне делать? — жалким голосом спросил он.

— Запусти сердце, — пожал плечами Эрлот. — Стань человеком, найди работу. Сдохни от старости. Заодно посмотрим, что с тобой произойдет.

Атсама залилась звонким смехом, а из уст вампира вырвался вопль ужаса.

— Ты совершал паломничество? — спросил Эрлот.

— Нет. Я… Я не мог. Ведь если пойду, то мне понадобится кровь, а…

— Ты мог пойти, как человек, — перебил его Эрлот. — Так ли уж сложно добраться до Монолита? Никто ведь не заставляет тебя идти к Алой Реке, хотя и это, как выяснилось, возможно. Ты не можешь считаться даже баронетом. Чего же ты просишь сейчас? Деревню?

— Нет, хотя бы работу…

— Пошел вон! — взорвалась Атсама. Она поднялась с трона, глаза сверкнули, будто два факела в ночи. — Ты — позорище. Вампир не нанимается на работу, он либо владеет, либо дохнет! Так пойди сдохни, раз уж ни на что иное не способен!

Вампир замешкался, хотел еще что-то сказать, но Атсама махнула рукой, и прямо перед ним вспыхнул огонь. Вампир отскочил с криком.

— Убирайся, пока я не сожгла тебя! — топнула ногой Атсама.

Вампир убежал, едва не выломав дверь. Усмехнувшись, Атсама погасила пламя.

— Так о чем ты хотел поговорить, Эрлот? — спросила она, усевшись обратно.

— Как раз об этом. — Лорд указал вслед убежавшему вампиру. — Что думаешь о баронетах?

Атсама скривилась.