По ту сторону барьера

Раздался звук курантов, и Найсмит увидел повернутые вверх лица. Все начали махать руками. Словно опускаясь на лифте, все это огромное скопление людей начало уходить куда-то вниз. Прозрачная крыша вверху разделилась и раскрылась двумя изящными крыльями. Они тоже ушли вниз и пропали из поля зрения.

Перед Найсмитом быстро промелькнула картина ландшафта в дымке, стремительно уменьшающегося в размерах. Мелькнули облака — и пропали. Горизонт стал закругляться, затем земля приобрела форму шара. Шар на глазах становился все меньше и меньше. Небо стало фиолетовым, потом черным. Появились звезды.

Экран мигнул снова. На нем снова возник Рентро, сидящий спокойно в своей каюте с выражением легкой приятной скуки на лице. Он проговорил несколько заключительных слов, махнул куда-то рукой, и экран потемнел, но тут же засветился снова.

Появился Рентро, одетый уже в другой костюм. Фон, на котором он появился, Найсмит узнал. У него непроизвольно перехватило дыхание. Это было место, которое он знал — огромное помещение для развлечений в конце этой секции, помещение с громадной люстрой в центре и рядами балконов.

Стены, мебель, все было точно таким же, но громадное помещение было ярко освещено и как бы согрето людьми. Все это произвело на Найсмита впечатление трупа, который вдруг встал и оказался прекрасным живым человеком.

Рентро повернулся лицом к экрану и произнес несколько слов. В поле зрения появилась молодая девушка, одетая в белое платье. У нее был розовый цвет лица, вокруг глаз с помощью косметики были нанесены поразительные синие круги. Рентро осторожно взял ее за руку и назвал имя: Изель Дормей, добавив какие-то слова, которые у них обоих вызвали улыбку. Картина изменилась снова…

Найсмит просмотрел запись первых недель путешествия. Несмотря на разницу в технологии и невероятно высокий уровень качества потребления, все это очень походило на круиз категории люкс в двадцатом столетии. Пассажиры играли в игры, смотрели эстрадные представления, ели, пили, прогуливались. Пару раз появлялся офицер корабля и говорил несколько вежливых слов в экран. Экипаж и большинство пассажиров были людьми, хотя изредка Найсмит замечал и представителей расы, к которой относилась Лолл.

Затем произошло какое-то изменение. Оно было настолько постепенным, что Найсмит сначала даже не придал ему значения. Просто стало меньше людей в прогулочных помещениях и залах для игр. Чаще в поле зрения стали появляться члены экипажа, одетые в серо-черную форму, и двигались они более целеустремленно. Один раз Найсмит увидел едва стоящего на ногах мужчину с отвисшей челюстью, которому помогали выйти из комнаты два члена экипажа. Он выглядел пьяным, или, может быть, находился под воздействием наркотика. Комментарий Рентро был как обычно надменно-холодным, но Найсмит увидел на его лице выражение обеспокоенности.

Через день или чуть позже произошедшие изменения уже угадывались безошибочно. На прогулках и в помещениях для развлечений было совсем мало людей. Рентро ненадолго выходил наружу, а затем быстро возвращался в свою кабину; следующая запись в дневнике, как и все последующие, была сделана именно здесь. Выражение лица Рентро с каждым днем становилось все напряженнее: он выглядел, подумал Найсмит, как сильно испуганный человек. Один раз он произнес в аппарат длинную речь, которую Найсмит попытался перевести для себя, но смог разобрать только несколько слов, хотя и проигрывал ее несколько раз:» несут «, » опасность» и «заражения».

Днем спустя запись была совсем короткой, и Найсмит смог понять ее: «Мы возвращаемся на Землю».

Оставшаяся часть дневника содержала краткие записи: только дату и несколько формальных слов, но было два исключения. В первом Рентро говорил довольно долго, серьезно и рассудительно, время от времени консультируясь с записями в блокноте, который он держал в руках: Найсмиту пришло в голову, что он делал завещание.

Во второй раз после объявления даты и повторения фразы, которую он использовал несколько раз ранее, Рентро вдруг потерял самообладание, что выглядело ужасно. С искаженным, перекошенным лицом он прокричал что-то в аппарат: четыре слова, из которых Найсмит понял только одно. Это слово было «Зеленокожие» — тогдашнее название народа Лолл.

Через два дня после этого записи в дневнике прекратились. Он просто остановился, не давая никакого ключа к разгадке того, что же произошло дальше.

Найсмит провел поиск в соседних апартаментах на следующий день и нашел еще три таких личных дневника. Просмотр их всех до конца не прибавил ему знаний: во всех них рассказывалась, по сути дела, одна и та же история, и все они так же резко обрывались с небольшими различиями во времени, не доходя до того момента, когда корабль достиг Земли.