По ту сторону Бездны (СИ)

- Нет, не банально, - не соглашается Лоу. - Я нашел тебя. А Анхен слишком зло порою шутит. Я не коэр. В крайнем случае - коэр-недоучка. Я ведь даже не понял, что я нашел. А когда и понял - не присмотрел, не позаботился.

- А он мне сказал, ты бумагу какую-то там писал, чтоб меня после той выходки с кровью в универ вообще приняли.

- Я ж говорю, нежизнеспособная, с первого взгляда видно, - он улыбается, и я печально улыбаюсь ему в ответ.

- Что ж тогда такого ты во мне нашел, что стоило присматривать и заботиться?

- Ты была настоящая, Лар, - говорит он мне так серьезно, что я верю, что для него это не просто слова. - Одна-единственная настоящая девочка в вашей насквозь фальшивой стране. На тебе обломалось что-то в великом эксперименте Древних. С тобой интересно говорить, ты пробуждаешь чувства, ты даже нас, тех, кто общается с тобой, делаешь настоящими. Теми, кто мы есть на самом деле. А не кем мы себя выдумали.

- Что еще за эксперимент? И почему ты вечно называешь мою родину фальшивой? Мы не фальшивые, мы такие, какие мы есть. Искренние, даже если с твоей вампирской колокольни тебе этого не разглядеть.

- Лар, а ты в природе хоть раз встречала, чтоб жертва добровольно в пасть хищнику лезла? Да еще распевая при этом песни о своей великой любви? Это же бред, Лара. Тошнотворный, несуразный бред.

- Но разве это наша вина? Это наша беда. Голос крови...

- Да нет никакого Голоса Крови, - он раздраженно отмахивается от моих слов, как от назойливой мухи. - Просто Древние навоевались до тошноты. Вот и захотелось - чтоб не гоняться за пищей, а она сама бы в рот прыгала. Да еще и от любви бы при этом таяла, чтоб им себя убийцами и злодеями не чувствовать. Вот и намухлевали там что-то... на генном уровне, и получили искусственную породу, ничуть не лучше, чем все вот эти... розочки. Люди вашей страны и впрямь стоят всех этих цветочков. Что там, что там - цветет красиво, а не души, ни жизни. Что-то самое главное еще в зародыше изъято.

Специально. Со всеми нами это сделали... специально... Одно дело понимать, что люди такими рождаются, тут уж что поделать, но они нас просто... Создатели. И ведь не обманули...

- Ты не любишь розы? - спрашиваю, чтоб спросить хоть что-то, говорить о людях нет сил, слишком велико потрясение от его откровенности.

- Ненавижу, - а ведь он у меня... только с розами всегда и ассоциировался. И сидим мы сейчас ни где-нибудь, а в розарии, и место он выбирал. - Я вообще не люблю садовые цветы. Именно за фальшь. За несоответствие природе. За издевательство над природой. Ты посмотри на все эти розы. Ни земля, ни солнце их не создавали. И ни земля, ни солнце их не прокормят. В природе все гораздо проще. Милей, естественней. В природе есть скромный цветок с пятью лепестками. И размер его невелик, и цветет он весьма недолго, и запах его едва уловим, и оттого невероятно приятен. Но они же так не хотят. Все эти Древние, гордящиеся богатством и пышностью своих садов. Выводящие все новые сорта путем бесконечных скрещиваний и генных модификаций. Боги дали нам землю. Уже красивую. Так они модифицировали и совершенствовали ее до тех пор, пока она не погибла. И ведь продолжают. Все равно продолжают. Модифицируют. На этой земле живут люди. Прекрасные и интересные такими как есть. В своей первозданности. А не клоунами из якобы свободной страны.

- Что-то все это тебе не мешает... Морщишься, но пьешь, да? - такие красивые слова. Правильные, обличительные. Борец за права природы. Но сам-то при этом кто? - Я вспомнила теперь, у Анхена в доме валяется куча фотографий. Твоих. Ты бегал к нам едва ли не ежедневно, совал повсюду свой нос, попивал взахлеб нашу кровь... А теперь мы тебе - просто клоуны? Потому что тебя, мерзавца, любим?

- Ты права, бегал, - не отрицает, соглашается. - Каждый день, верно. А до этого дождаться не мог, когда ж я Высшим стану и право посещения получу. Язык ваш учил, историю. С восторгом слушал разговоры старших о вас, о планах, результатах, прогрессе, которого уже довелось добиться. А фотографии... фотографии меня и сломали. Анхен и половины не знает, насколько там было все... горько. Я расскажу, если ты хочешь об этом слушать.

Киваю. Все, что я могу сейчас - это слушать. Оглушенная, потерянная, растерзанная. Может, хоть что-то пойму. Хоть его. Такого красивого. Умеющего быть таким добрым. И такого жестокого.