По ту сторону бездны

– Ну конечно… Кто же еще, – горько вздохнула Луна.

– А я думал, он поехал к себе готовиться к поединкам.

– Мы все на это надеялись… А он еще отругал меня, что я выехала из дворца без сопровождения. Лунфич, как выяснилось, не считается.

Фиччик протестующе пискнул и начал мутузить кулачками невидимого противника.

– Что значит – не считается?! – воинственно воскликнул он.

– Тише-тише, – погладила его Луна. – Стефан, – девушка умоляюще взглянула на друга, – я не знаю, что с этим делать! Он не слышит никого, кроме себя. Даже Анита с Гелиодором для него не указ.

– Я тоже пытался с ним поговорить, – признался Стефан.

– Да? И как?

– «Видишь эту прядь? Я теперь должен всегда быть рядом», – процитировал Стефан.

Луна опять вздохнула.

– А что, если Аметрин прав? – вдруг предположил Стефан. – Я уже прочитал немало летописей. И они все уверяют, что страшнее черных книг нет ничего на свете. Пока они не уничтожены, опасность и правда висит над всеми, а над тобой особенно.

– Но книги в Валоремии!

– Я бы не стал так полагаться на это, – хладнокровно заметил Стефан. – Мы по ту сторону земли более трезво смотрим на вещи. Доверить белой магии охранять черную – мягко говоря, не лучший выход. Правителям нужно срочно придумать что-то другое. Потому что сейчас Эссантия присматривает за своим главным врагом. Где гарантия, что книги не нападут изнутри?

– Быть такого не может, – возразила Луна, но почему-то не очень уверенно.

– Вот-вот, – кивнул Стефан. – Ты все-таки тринадцать лет прожила в мире без волшебства, и у тебя еще нет такой слепой веры в Эссантию, как у здешних жителей. Так что я бы на твоем месте потерпел.

– Но… – начала Луна и не смогла закончить, сраженная доводами Стефана.

Помолчав немного, она принялась рассуждать вслух:

– А ведь и правда, если Эссантия так сильна и непобедима, то почему она сама не уничтожила черные книги? С другой стороны, легенды гласят, что Эссантия не вмешивается в дела людей. Книги созданы не ею, а людьми, может, поэтому она и дает нам самим возможность их уничтожить?

– А ты никогда не задумывалась над тем, кто наделил книги такой силой? Почему все колдуны, создавшие их, давно мертвы, а книги до сих пор живут?

– То есть ты хочешь сказать, что существует какое-то отдельное зло?

– Я имею в виду следующее. Если есть Эссантия, душа Драгомира, белая магия, значит, должен быть еще какой-то дух, который противостоит ей. Как в наших сказках: добро всегда идет в паре со злом, белое с черным, ад с раем… Ведь кто-то же толкает всех этих людей совершать плохие дела.

– Надо поговорить с отцом! – вскочила Луна.

– Бесполезно, – мрачно ответил Стефан. – Я уже пробовал.

– И что?

– Да ничего. Он лишь снисходительно улыбнулся и сказал, что правители пристально следят за Валоремией и точно не допустят, чтобы книги начали что-то делать внутри. Но я бы на твоем месте не прогонял Аметрина. Ты же видишь, им движет какая-то сверхъестественная уверенность. Он убежден, что должен быть с тобой, пока книги не уничтожены. Так что потерпи. Это неспроста. Может, именно Эссантия приставила Аметрина к тебе и сейчас управляет его поступками. Ты просто не пробовала взглянуть на ситуацию его глазами. Может, он тоже страдает, но долг превыше всего.

– О…

Луна совсем растерялась. Она была так занята жалостью к себе, что и правда совсем не думала об Аметрине.

– Я знаю, что делать, – подумав, заявила она. – И ты мне в этом поможешь.

– Все что угодно, – тут же согласился Стефан.

4

На следующее утро Луна предложила преподавателям в школе целителей отменить занятия, ведь Эгирин готовится к поединкам, а когда в классе всего два ученика, нет смысла разделять их. Учителя согласились с ее доводами и, дав кучу тем для повторения, отпустили на несколько дней.

Луна тут же подошла к Аметрину, который с раннего утра слонялся по дворцу, наплевав на подготовку к поединкам.

– Сегодняшний день пойдет по моим правилам, – твердо сказала она. – Сейчас мы едем в Смарагдиус.

– Хорошо, – покладисто согласился Аметрин. – А зачем?

– Увидишь, – мрачно ответила Луна и решительно направилась в конюшню.

Джемма так обрадовалась при виде хозяйки, что даже облизала Фиччика с ног до головы. Естественно, это не вызвало у него никаких восторгов. Тем более все произошло на глазах у Лиссы, которая хихикала, спрятав мордочку в пушистый хвост. Джемма облизала и ее, чтобы Фиччику не было одиноко, и, довольная собой, заплясала под седлом.

Она любила хозяйку, свободу и теплый ветер. Нет ничего лучше, чем скакать по просторам Драгомира, вдыхая запах цветов, слушая пение птиц и подставляя гриву порывам ласкового ветра. Джемма не любила конюшню и других лошадей, которые поначалу посмеивались над ее белоснежной окраской. Правда, вскоре эти смешки прекратились – большие зубы Джеммы быстро навели порядок.

Выйдя из конюшни, она обернулась к своим собратьям, оставшимся в стойлах, и победно оскалилась. А затем, весело помахивая хвостом, потрусила на мостовую дорожку подъездной аллеи. Луна молниеносно вскочила в седло и, прижавшись к голове Джеммы, прошептала ей в самое ухо: