По ту сторону грез

Мой маленький болотный друг. Он уже простил меня, не успев даже обидеться. Я разрыдалась во всю силу, от осознания того, чем я становлюсь. Гоблин довел меня до дивана, вынул из кармана белоснежный платок. Вытер размазавшуюся косметику на моем лице.

— Прости, — шепнула я, упираясь головой в грудь друга. — прости дружочек.

— Ничего, мисс, — Зори погладил меня по голове. — вы устали, испугались. Все будет хорошо.

— Не будет, Зори… — всхлипнула я. — Я не смогу…

— Не смогу что? — пророкотал в комнате голос Стоуна.

Инквизитор стоял в гостиной сощурив глаза и разглядывал следы моей душевной слабости. Цепкий взгляд упал на осколки, застрявшие в ворсе ковра. Потом инквизитор уставился на меня.

— Зогр, миссис Пиркс необходим твой совет, — заявил метаморф.

Зори не двинулся с места, пытаясь загородит меня от инквизитора. Мой маленький опекун, самопровозглашенный защитник.

— Зогр? — в голосе Стоуна послышались нотки рычания дикого зверя.

Зори только мотнул головой в ответ. Не уйдет. Он костьми ляжет, спасая мою жизнь. Сначала в подворотне. Теперь здесь.

— Да не обижу я твою, мисс! — рявкнул Стоун. — она сама кого хочешь обидит! Быстро вышел из комнаты!

Зори открыл рот, желая выразить свой протест, но не решился. Я осторожно потянула его за рукав рубашки, давая понять, что отпускаю. Зори обернулся, прижав уши к голове и прошмыгнул к двери, оставив меня наедине с инквизитором. Вот и все. Вот и конец, который ждет таких как я. Я потеряла интерес к происходящему. В душе появилась апатия, в теле смертельная усталость. Я равнодушно наблюдала, как Стоун садится в кресло напротив, как закидывает ногу на ногу.

— И как вам ее зов? — обратился ко мне инквизитор. — Когда я впервые ее услышал, то тоже испугался.

— Что? — я моргнула и уставилась на мужчину.

Стоун покачал ногой и улыбнулся, сверкнув глазами в свете лампы.

— Вы все отлично слышали, мисс.

Я тряхнула головой, переваривая услышанное и пытаясь понять шутит собеседник или нет.

— Но вы… Я думала, оборотни не страдают такой проблемой.

— Да? — Стоун снова усмехнулся. — не думали же вы, что зов тьмы дано слышать лишь призрачным магам?

Стыдно сказать, но так я и привыкла считать.

— Нет. Но это же удел темных магов… она их зовет, они за ней идут…

— А все остальные слеплены из другого теста? — продолжал удивляться Стоун. — Забавно. Не думал, что вы так наивны.

Это его заявление меня задело. Стало обидно и больно. Я тут страдаю, посыпаю голову пеплом, а он глумиться надо мной!

— А что я должна думать? — вскакивая на ноги, выкрикнула я. — Что? Мне с детства твердили, что призрачники адепты тьмы. Они беззащитны перед ней. Что они чудовища! Каково жить, зная, что ты чудовище…

— Как люди именуют оборотней, мисс? — глядя мне в глаза, спросил инквизитор.

Неприятный взгляд. Холодный, въедливый, цепкий. Я поежилась, делая неосознанный шаг назад.

— Что? К чему это?

— Говорите! Или боитесь?

И снова пристальный взгляд мне в глаза. Он бросал мне вызов. Я зажмурилась и пискнула:

— Зверье!

И покорно стала ждать, когда мне оторвут голову. Именно так и поступил бы оборотень, услышав в свой адрес это прозвище. Но убивать меня не торопились. Только с насмешкой уточнили:

— И что же, это так?

Я замолчала. Мне нечего было ответить. Я знала немногих оборотней, но все они были вполне нормальны и человечны. Стоун поднялся с кресла и стал напротив меня.

— Я родился с клеймом зверя. Меня боялись, ведь я полузверь, жертва инстинктов и луны. Но они ошибались… Так чем вы хуже, мисс?

Он стоял вплотную ко мне, нависая своим немалым ростом. Такой сильный, такой уверенный в себе. А я ощущала себя надломленной и слабой. Я всю жизнь сражалась с мнением окружающих, а они оказались правы.

— Я не смогу… Я… Она зовет все громче!

В ответ Стоун расхохотался, а потом схватил меня за плечи и встряхнув, заставил поднять взгляд на него.

— Да что с вами, сударыня? — спросили у меня. — Где та язва, так оригинально встречавшая меня в кабинете? Вы же никого не боитесь. Всегда готовы дать отпор! А перед своей сутью пасуете?

Я судорожно сглотнула ком, царапавший горло. Слезы жгли глаза, разрывали сердце.

— А если я не смогу сопротивляться?

— А вы боритесь, — спокойно заявил инквизитор. — Тьма зовет всех. Кого громче, кого тише, но обращается как к магам, так и к простым людям. В каждом есть брешь, в каждой душе есть капля мрака. А в ком и целый океан. И идут за тьмой не только одаренные. Иначе бы мир был проще и комфортнее.

— Мне страшно, — шепнула я, глядя в пустоту.

— Знаю, — вздохнул Стоун. — Но давайте проясним, я не зверь и зверем себя не считаю. А вы значит чудовище и согласны с этим?

— Нет!

— Ну так и не позволяйте себе думать иначе.

Инквизитор опять улыбнулся в ответ на мою экспрессию, рождая в душе странное чувство, похожее на благодарность. Я не забыла кто он, кто я. Но сейчас, в минуту душевной слабости, надломленности, тогда, когда я особенно остро ощутила свое одиночество я была благодарна за поддержку.

— А если я не справлюсь? Если оступлюсь…

— А вот для этого рядом с вами буду я.

— Думаете этого достаточно? — горько усмехнулась я.