По ту сторону грез

Инкуб печально улыбнулся. Его жуткая личина все еще пугала меня, но потухший взгляд и одиночество, читавшееся в нем пробуждали ноющую тоску глубоко в душе. Ту, что змеей впивалась в сердце раз за разом, стоило мне увидеть жизнь нормальных людей. Я душила в себе эту слабину, не давая ей отравлять и без того печальное существование. И вот теперь, в этих темных, как ночь глазах, я, как в зеркале, видела ту боль и одиночество, что стали моими спутниками на долгие годы. Мы изгои… мы обречены только смотреть на чужую радость, не имея возможности ощутить ее тепло.

— Я потратил все силы, стараясь его отогнать, — отозвался инкуб, так же зачарованно глядящий на меня, — Но ему, как будто, и не интересно было бороться. Его интересовала только Сюзанна.

— Еще один допрос? — обратилась я к Стоуну.

— У нас с вами появляются собственные традиции, — пожал плечами инквизитор, — Осталось найти эту Сюзанну в реальности.

Инкуб встрепенулся и пристально посмотрел на меня:

— Я могу вас провести. Ты выйдешь в реальность там, где я покажу.

Мы с инквизитором переглянулись. В его взгляде читалось: «А ты так можешь?». Мой взгляд задавал вопрос того же содержания. Мы обернулись к инкубу. Порождение тьмы находилось в полной растерянности. О, всевидящие Боги! Можно мне выдать подробную инструкцию моего дара уже сейчас? А? Какие еще «чудные открытия» меня ждут в дальнейшем?

— Ты же так умеешь? — осторожно уточнил у меня инкуб.

— Нууу, — я неопределенно мотнула рукой в воздухе, — вот и узнаем…

И очаровательно улыбнулась. Это работает в реальности, должно помочь и здесь. Меня считают обаятельной особой. По крайней мере до того, как увидят клеймо на шее.

Инкуб кивнул, неуверенно и как- то вяло, потом взмахнул рукой и гладь пруда отразила грязный переулок. Перевернутые мусорные баки, ободранные коты на крыше. Городское дно, помойка человеческой жизни. Что же, реальность всегда умела отрезвлять.

Я прикрыла глаза, пытаясь представить дверь в реальный мир. Это оказалось не просто. Грань между явью и вымыслом была прочнее камня, она отчаянно сопротивлялась тому, что с ней пытались сотворить. Тысячи энергетических потоков с треском рвались, уступая напору силе… той, что я выпускала на свободу. Грань со звоном обрушилась, словно стекло, разлетевшееся на осколки от удара. В лицо ударил ночной ветер, разогнавшийся по узким улочкам. Запах цветения и помойки, какое освежающее амбрэ.

Я открыла глаза, любуясь кривым проходом из мира иллюзий. Махнула рукой, призывая Стоуна двигаться прочь из потухшего сна. Инквизитор кивнул и живо вывалился в реальность, я последовала за ним. В последний миг мое запястье сжали холодные, как лед пальцы. Я обернулась к инкубу, стоявшему за моей спиной.

— Спаси ее, — шепнул тот, — не дай ей погибнуть…

— Ты и вправду ее любишь, — глядя в черные глаза, выдохнула я.

Инкуб снова улыбнулся, вздохнул:

— Я бестелесный, но не мертвый, мисс. Мне больно смотреть на свет, но я все равно вижу его красоту…

Да он поэт!

— Я постараюсь, — что еще я могла ответить. — Прощай.

— Аурелис…

— Что? — я широко распахнула глаза, глядя на инкуба.

— Мое имя Аурелис, — повторил демон и разжал руку.

Я рухнула прямо в объятия Стоуна. Растерянная и потрясенная. То, что сделал инкуб не укладывалось в голове. Он назвал мне свое имя. То, что является единственным оружием против демона… то, что хранится в строжайшей тайне.

— О чем вы там шептались? — уточнили у меня, помогая не свалиться в кучу отбросов.

— Именами обменивались, — заявила я, окончательно приняв вертикальное положение.

Стоун замер и недоверчиво глянул на меня. А я? А у меня улыбка, вот. Но улыбалась я не долго, разглядев, куда нас вынес портал. Бордель! «Мотылек» и жирная крылатая гусеница на вывеске, увешанная огоньками и искорками. Грязное, третьесортное заведение на окраине города.

— Хм? А ваш новый друг любитель жриц любви, — заявил Стоун, изучая пеструю вывеску над притоном.

Я крепче стиснула зубы и обернулась к инквизитору. Подобные заявления меня всегда злили, и эта надменность, с которой глядят на женщин, продающих себя. Да и просто на тех, кто не имея возможности выйти замуж отдается страсти с головой. На них глядят как на мусор…

— Какой сарказм. Забавно слышать его от мужчины, — выдала я.

Признаться, мне сразу полегчало. Как камень с души рухнул. Все же Стоун не заменим, когда нужно в кого-то плюнуть ядом.

— Вас удивляет наличие у мужчин сарказма? — с привычной холодностью ответили мне.

И взгляд, полный неподдельного любопытства. Инквизитор смотрел на меня сверху вниз, как всегда холодный и сдержанный. А я закипала.

— Нет. Злит насмешка над продажными женщинами. — прошипела я. — Хотя их услугами пользуются мужчины.