По ту сторону холста

Осмотр ничего не дал. Ничего постороннего Яков не увидел. На белых рукавах кафтана тоже ничего.

Яков перевёл взгляд на Василия, и его охватил страх. Лицо собеседника преобразилось: брови нахмурились, глаза широко раскрылись, а ехидная улыбка сошла на нет.

— Знаете, Яков, в отличие от моих друзей, я первым увидел вас там, вдалеке. Блуждали совершенно один. Без лошади!

Дмитрий Павлович и Николай Михайлович вопросительно посмотрели на гостя.

— Почему ладони у вас такие чистые? Нет ни единого пятнышка, способного опровергнуть подозрения.

Напряжение за столом возрастало. Яков чувствовал буравящие взгляды собеседников. Он молчал, боясь что-либо произнести.

— Недавно по окрестностям пролетели две новости. Одна про сбежавшего каторжника, осуждённого за воровство. Имя его Яков. Прозвище Шиншилла. Любил шубы и меха воровать. Другая новость: ограбили дом помещика Третьякова. Драгоценности остались нетронутыми, а вот кафтан помещика пропал.

Не отрывая взгляда, Дмитрий Павлович рукой потянулся к ружью. Николай Михайлович крепко сжал кулаки. Гость в белом кафтане приготовился к худшему.

— Когда что-то происходит один раз — это случайность. Во второй — совпадение. В третий — закономерность. Вы так не считаете, Яков Шиншилла?

Яков вскочил. Ноги понесли его в сторону. Охотники не успели среагировать. Старший схватился за ружьё, направил в спину беглеца и нажал на курок. Раздался глухой щелчок. Выстрела не случилось. Ствол был пустым. Разозлившийся охотник вытянул с ремня патроны и принялся дрожащими руками заряжать ружье. Николай Михайлович, размахивая в воздухе кулаком, попытался догнать Якова. Но, наступив на неровный холмик, преследователь потерял равновесие и упал лицом в грязь.

Только бывалый охотник, Василий Владимирович, не стал напрягать усилия, а прибегнул к помощи брата меньшего — борзой собаки, лежавшей позади привала. Он приложил пальцы к губам и свистнул. Собака прибежала на свист, а потом услышала команду:

— Фас!

И собака сорвалась с места.

Впереди, метрах в двадцати от себя, Яков увидел возвышающийся холм с обильной растительностью, и ему пришла мысль, что можно будет каким-то образом у подножия этого холма спастись от преследования. В этот момент правая нога провалилась в какую-то яму. Парень стоял на одном колене и пытался вытянуть ногу, но что-то удерживало её. Поддавшись панике, он стал активнее дёргать ногой. Изменений не произошло.

Беглец услышал, как кто-то сдавленно и злобно рычит. Яков повернул голову и увидел белую собачью морду с торчащими из пасти клыками. Борзая сокращала дистанцию, предвкушая напасть на указанную хозяином цель.

В это самое мгновение откуда-то с неба прозвучал голос:

— Что, Яша, доволен аттракционом событий?

Яков поднял глаза и увидел чёрного кота. Он неподвижно стоял на холмике и глядел на бедолагу.

— Ты! Это всё ты сделал! — крикнул в истерике парень.

— Естественно! А кто же ещё? — ответил кот. — Надо было как-то тебе преподать урок.

— Вытащи меня отсюда!

— Зачем?

— Как зачем? Меня сейчас загрызут насмерть!

— Это я сам вижу. Но зачем? Чтобы опять стал воровать? Потакать тёмным желаниям? Даже не знаю…

Вдруг прозвучал выстрел. Дробь угодила в землю и маленькие комья разлетелись по сторонам. Комья попали и на Якова. По лицу его градом лились слёзы. Сказывалась эмоциональная постоянная встряска и круговерть опасных нескончаемых приключений.

— Вытащи меня, пожалуйста. Я всё понял! Честно тебе говорю! — продолжал кричать парень.

— Будешь ещё воровать? — строго спросил кот.

— Не буду! Клянусь!

— Вернёшь картину в галерею?

— Да! Да! Да!

Приглушённое рычание с характерным похрюкиванием донеслось до ушей Якова. Собака на бегу совершила прыжок. Пасть открылась, обнажая острые клыки.

Яков поднял руки и практически смирился со своей погибелью.

В глазах мгновенно потемнело. А затем появился свет. Окружающий мир растворился в нём. Земля, небо, охотники и собака — исчезли в одно мгновение. Свет поглотил Якова, но тот отнёсся к нему со спокойствием.

Ведь он знал, что этим испытаниям пришёл конец.

Глава 6

Алевтина Риль, смотритель Третьяковской галереи, шла по залу временной экспозиции. В руках она держала стакан с водой, который несла для Натальи Масловой. Женщина сидела на стуле, опершись на его спинку. По щекам её, не переставая, лились слёзы, а плечи легонько подрагивали. Взгляд был устремлён в одну неведомую точку где-то на полу под собственными ногами.

Риль протянула ей стакан:

— Вот, выпейте успокоительное. Оно поможет.

Маслова взяла стакан и медленно поднесла к губам.

— Наталья Анатольевна, это не ваша вина. Кто знал, что так может произойти?

— Действительно, кто? — холодно ответила гид.

— Я разговаривала с представителем следственного комитета. Новой информации пока нет, но будьте уверены: картина найдётся.

— Дай бог.

— И укравшего её негодяя найдут. По всей стране его морду показали. Никуда он не денется. Либо сам из норы вылезет, либо его силой достанут. Тут уж дело времени.

— Всё может быть.