По ту сторону книги

— Она всегда была творческой личностью, — мы оба оборачиваемся на голос моей мамы. — Лейкен, я ожидала тебя только после ужина, — когда она называет меня Лейкен, все внутри меня напрягается. Как только вся история с Акселем закончилась, я подумала, что смогу снова использовать своё имя, но это не так. Я больше не являюсь этим человеком. Это имя не навевает воспоминания о счастливом детстве, оно напоминает о том, насколько ужасно все стало.

— Я хотела показать Блейку дом. Мы сходим куда-нибудь на ужин.

Она слегка улыбается и подходит ко мне.

— Прости, ты можешь остаться на ужин, если хочешь, — она обращается ко мне, не к нам обоим, и я уже жалею, что приехала.

— Мам, ты ведь понимаешь, что Блейк стоит прямо здесь. Ты даже не поздоровалась ни с кем из нас.

Она смотрит на Блейка и переводит взгляд обратно на меня.

— Дай знать, если останешься на ужин, — она уходит обратно на кухню, а я качаю головой.

— Приезд сюда был огромной ошибкой. Она все ещё думает, что я разрушила свою жизнь, и даже не признает твоего присутствия.

Он берет меня за руку и ведёт прочь из дома.

— Кому какая разница, что она думает? Лично мне никакой. Я люблю тебя, черт, да я боготворю тебя, и если она не хочет это видеть, то это ее проблемы, — я не понимаю, как этот мужчина умеет все делать лучше, но у него получается, и я люблю его за это. Я улыбаюсь и тяну его за руку, чтобы он последовал за мной. Я веду его через весь участок по моим любимым тропинкам прямо к небольшому озеру.

— Это одно из моих самых любимых мест. Раньше мне нравилось прыгать в озеро, чтобы остудиться, а потом идти на поле, — я расстёгиваю шорты, и они падают на землю, а потом снимаю футболку. Он смотрит на меня и ухмыляется, потом снимает свои джинсы и футболку. Мы улыбаемся друг другу.

— Как бы красиво здесь не было, ты затмеваешь все, — я встаю на носочки и целую его, потому что не знаю, как ещё выразить свои чувства.

— Пойдём, — мы подходим к краю озера, и я начинаю погружаться в него. Вода холодная, но, с другой стороны, она всегда была такой.

Он следует за мной и резко вздыхает, когда осознает, насколько здесь холодно.

— Черт возьми, детка, да здесь Арктика.

Я смеюсь и плыву до того места, где заканчивается дно.

— Заходи, ты привыкнешь к воде, — он качает головой, но плывет ко мне. — Видишь? Не так уж и плохо.

Он притягивает меня к себе и целует.

— О нет, здесь очень плохо.

Я смеюсь и решаю прекратить его страдания.

— Ладно, пойдём в другое мое любимое место. Солнце согреет тебя там, — он с готовностью покидает озеро и оказывается на берегу раньше меня. — Ты такой ребёнок.

— Нет, ты просто какая-то хладнокровная. Здесь чертовски холодно, вода словно ледяная, — я беру его за руку, переплетая наши пальцы, и веду к моему самому любимому месту из них всех. Именно там я провела большую часть своего детства, валяясь в диких цветах и прячась от всего мира. Когда мы доходим до места назначения, он смотрит на меня.

— А вот это просто великолепно, — мы выходим на середину поля, где я останавливаюсь и смотрю на него.

— Я не хочу оставаться здесь, Блейк, я хочу поехать домой. Это больше не мой дом, здесь столько воспоминаний, но мне больше здесь не место. Мое место с тобой, в Калифорнии.

Он провалит костяшками пальцев по моему лицу и наклоняется для поцелуя.

— Все, что ты пожелаешь. Если хочешь уехать прямо сейчас, мы так и сделаем.

Я ухмыляюсь и завожу руку за спину, чтобы расстегнуть лифчик.

— Перед этим я хочу привезти домой новое воспоминание, — я достаю презерватив из лифчика, роняю его на землю и снимаю трусики. Он снимает боксеры и притягивает меня к себе, ловя мои губы своими. Так волнительно быть на открытом пространстве, целоваться голыми, когда в любую минуту кто-то может нас увидеть.

Он опускает меня на землю и ложится сверху, а затем начинает целовать каждый дюйм моей кожи, от чего я мучительно хочу почувствовать его внутри. Когда он прикусывает мой сосок, я выгибаю спину, из меня вырывается громкий стон.

— Черт, Лондон. Если бы ты только могла видеть себя моими глазами прямо сейчас. Как солнце светит на твоё тело, окружённое дикими цветами, и выражение чистой любви на твоём лице. Это чертовски ошеломительно, — он снова целует меня, и я слышу, как рвётся упаковка презерватива. Он разрывает поцелуй, и я чувствую его у своего входа. Я пробегаю пальцами по его надежным рукам и зарываюсь ими в его волосы. Он входит в меня, вызывая стоны у нас обоих. — Настоящий рай, — он начинает двигаться, и я не разрываю с ним зрительного контакта. Он ускоряет темп, от чего мое тело дрожит от восторга.

— Черт, Лондон, — он наклоняется вперёд и целует меня, беря все мое тело под свой контроль. Я чувствую, как приближаюсь к оргазму. Он снова смотрит мне в глаза, и я буквально вижу всю его любовь ко мне.

— Я чувствую тебя, детка, позволь своему телу расслабиться. Позволь ему почувствовать все, — каждый раз, когда он говорит эти слова, я срываюсь. Через несколько секунд меня накрывает оргазм.

— Блейк!

Он продолжает входить в меня, пока не замирает, переживая собственный оргазм.