По ту сторону Нила

Ада и Саймон бежали через южную часть сада, которую почему-то называли «дикой», несмотря на аккуратно подстриженные ряды самшита и тиса, образующие вместе с низкими кустарниками граба своего рода лабиринт, по углам которого располагались четыре выкрашенных в белый цвет деревянных павильона.

Внезапно Ада остановилась, так что Саймон чуть не налетел на нее. Он вскрикнул от удивления, когда она, развернувшись на каблуках, ухватила его за лацканы пиджака и принялась целовать.

– Ты с ума сошла! – прошептал Саймон, переводя дух. – А если нас кто-нибудь увидит?

– Здесь никого нет, – промурлыкала Ада, прильнув к его щеке.

Саймон вскинул голову и огляделся. Лишь убедившись, что окружающая их живая стена действительно непроницаема для посторонних взглядов, он ответил на ее ласки. При этом забылся настолько, что Ада в конце концов оттолкнула его, и он зашатался как пьяный.

– Ада! – закричал Саймон ей вслед, когда она снова сорвалась с места.

Но она только смеялась, а он бежал следом так, что сосало под ложечкой.

Это походило на игру в догонялки, правила которой устанавливала Ада. Они миновали оранжерею, цветущие гранатовые деревья, грядки с овощами и арку, обвитую белыми и красными розами. Саймон послушно следовал за Адой. Время от времени она резко останавливалась, как заяц, и, обвив руками его шею, покрывала лицо поцелуями, пока у обоих не начинала кружиться голова.

Через узкую лужайку и рощицу они выбежали к небольшому кирпичному домику с серой черепичной крышей. Задыхаясь, Ада прислонилась спиной к двери, а потом, дождавшись Саймона, толкнула ее и исчезла внутри.

Створка тяжело захлопнулась. На некоторое время Саймон остановился в нерешительности, а потом вошел следом.

– Ада! – позвал он, переступив порог.

По обе стороны от входа обнаружились низкие комнатки, доверху набитые разным хламом. Саймон разглядел увитые паутиной шкафы и диваны, на которых громоздились многочисленные мешки и коробки. Здесь пахло плесенью и пылью, отсыревшим деревом и старой бумагой, смертью и вечностью.

– Ада!

– Я здесь, наверху!

Саймон взглянул на узкую лестницу, верхняя половина которой терялась в темноте, и решительно поставил ногу на первую ступеньку.