По ту сторону обычного

Леша вошёл в вагон полуночного метро вслед за высокой стройной девушкой в длинном лёгком платье и на высоких каблуках. Короткие, под ёжик, светлые волосы вызывали некий диссонанс с остальным образом незнакомки. "Очередная выпендрежница" – решил Леша и погрузился в свои мысли. До пятницы, когда он сможет поехать к жене и дочке на дачу, оставалось ещё два дня. Свободных мест в вагоне было достаточно, но парень не стал садиться, чтобы не заснуть ненароком и не проехать свою станцию. Он бездумно бродил взглядом по вагону, редким ночным пассажирам. Глаз снова споткнулся на девушке с короткой стрижкой. Она быстро отвела взгляд, но Лёша успел заметить некий испуг, растерянность. Он повнимательнее рассмотрел незнакомку. Она снова бросила на него робкий взгляд, Лёша улыбнулся в ответ. Да, растерянность и неуверенность явно читались в её глазах. Она смущённо улыбнулась и опустила голубые глаза. До нужной станции ещё было время, Лёша приблизился к незнакомке.

– Привет. Я Лёша. У вас все в порядке?

– Наверно. Теперь, кажется, да. – тихо произнесла девушка. – Но помощь мне бы не помешала.

– Я могу помочь? – само собой вылетело у парня.

– Да, думаю, да. Если не трудно, проводите меня, пожалуйста.

"Проводить? Ну а чего ты хотел? Сам же спросил, вот и отдувайся теперь" – пронеслось в Лешиной голове. Заметив некоторое замешательство парня, девушка продолжила.

– Здесь недалеко, рядом совсем. Но уже очень поздно, мне страшновато одной…

И парень сдался. Они вышли на следующей станции, поймали машину. На мгновение Лёше показалось, что он летит над ночным городом в ступе с Бабой Ягой, но это было лишь ночное видавшее виды такси с каким-то невнятным плешивым мужичком за баранкой....

Ночь была "жаркой". Страстные объятия, безумные ласки, сладостная истома и снова неудержимая страсть. Изредка в Лешиной голове вспыхивал огонёк совести – "что же ты делаешь? У тебя же дочка, жена…". Но его тут же захлестывало волной бездонных голубых глаз – "ничего, всего одна ночь, никто не узнает…".

Ранним утром счастливая приободренная девушка вышла из своего дома и направилась в лес собирать травы. Только смоляные волосы ее были теперь до пят, и черные глаза, казалось, поглощали утренний свет. На заднем дворе ее избушки в большой железной клетке с довольным видом клевал печень ручной стервятник, в тихом солнечном уголке сушилось сердце, на только что политом свежей кровью деревце наливались молодильные яблочки. Обезжизненная шкурка давно догорела в печи.

За последнюю, наверно, тысячу лет ведьма не ошиблась ни разу – всего одна ночь, и никто никогда ничего не узнает…

Она идет по жизни смеясь.

Первое, что сделала Катюшка, явившись на этот свет – опИсала принимавшего роды врача. И только потом издала свой первый в жизни крик, совсем не похожий на плач, а скорее на радостный визг ребенка, увидевшего нечто необычайно прекрасное. И тут же присосалась к маме, хитро поглядывая на врача. Врач с уверенностью поставил ей десятку по шкале Апгар.

Катюшка подросла.

– Мама, а почему эта тетя в военной форме?

– Мама, а чем так пахнет?

– Папа, а можно я залезу наверх?

– А зачем паровоз так громко гудит?

Девочка впервые едет на море. На поезде. Белокурая сероглазая бестия носится по всему вагону, собирая с умиляющихся пассажиров конфеты, шоколадки, безделушки. Ну невозможно не побаловать это жизнерадостное чудо, озаряющее своей улыбкой не то, что вагон, а весь вокзал этим хмурым утром. Но никакая хмурь не может омрачить радостное предвкушение беззаботного солнечного месяца на берегу ласкового моря. Для трехлетней малышки месяц отпуска это целая эпоха. Масса впечатлений наконец утомляет девочку и она сворачивается клубочком на больших и сильных руках папы. Мерный стук колес, легкое покачивание вагона… Забытье…

– Мама, а почему ты плачешь? – Катюшка распахнула огромные глазищи навстречу новому беззаботному дню, но не упустила быстрое движение маминой руки, смахнувшей слезу.

– От счастья, доченька. Мы тебя очень любим.

– Я вас тоже люблю! И хочу есть! Дай шоколадку? – Требует хитрый ребенок, прекрасно зная, что сначала будет каша. Не очень вкусная вообще и почти совсем несъедобная в дороге, но выбора нет. Сначала каша, потом шоколадка. Впереди еще почти день пути, разные красивые станции с бабушками, продающими пирожки и фрукты. А потом много-много дней на море. Катюшино сердечко захлестывает счастье.