По ту сторону огня

Теренсу Пачикаду исполнилось сорок девять лет, но день рождения он не праздновал. Выслушал поздравления коллег по институту, коротко поблагодарил всех. Побеседовал с директором ИПФП на тему: что ему мешает завести семью? Мешало все, в особенности – работа, но Теренс, бородатый, худой, не любящий суеты, сосредоточенный на самом себе, об этом заявлять не стал. Он вообще не понимал, как можно «жить просто так, ради кого-то», не думая о проблемах физики. Одну из них он и решал сейчас, изучая наследие Кузьмы Ромашина, талантливого физика, специалиста по ТФ-теории, погибшего недавно где-то в недрах Солнца.

Пятого июня Теренс Пачикад решил наконец проверить свои теоретические исследования сферозеркал на материальном уровне и после разглядывания подарков (комплекс ухода за телом «Кредо», мужской одеколон «Олень», микрик, инфор, какие-то ремешки, коробочки с сувенирами, кристаллы) отправился на базу Института пограничных физических проблем на Плутоне.

Его ждали двое «живых» техников и два витса, способные без всякой видимой защиты работать в открытом космосе при температуре минус двести семьдесят градусов по Цельсию. Они споро разгрузили контейнер с установкой, которую Пачикад сконструировал в согласии с идеями Ромашина, и смонтировали на вершине ледяного утёса посреди полигона, освещаемого слабыми лучами яркой звезды: таким здесь казалось Солнце. Пухлая гора Харона медленно уползала за горизонт. Космос торжественно и тихо наблюдал за работой учёных.

Полигон ИПФП использовался людьми редко. На нём испытывали ТФ-эмиттеры, «глюки», эймсы, оставившие в ледяном панцире планеты впечатляющие шрамы, а также «кололи» элементарные частицы, пытаясь поймать экзотические бозоны Хиггса, «ломали» пространство в поисках «тёмной энергии» и проводили когда-то первые запуски «струнных» звездолетов.

Однако в конце двадцать четвертого века «громкие» эксперименты с гигантскими энергиями сошли на нет, и люди почти перестали появляться на Плутоне. Потом в Системе началась возня с Наблюдателем, перешедшая в войну с Дьяволом, Служба безопасности напрягла все физические институты в поисках метода остановки «мячей» и «огнетушителей» Дьявола, но полигон так и остался невостребованным, так как появлявшиеся установки для хронозондирования и отражения атак агрессора испытывались прямо «на поле боя» – в пространстве между планетами.

Война закончилась (как думало большинство населения Солнечной системы) победой человечества, средства массовой информации перестали муссировать слухи о «мячах» и «огнетушителях» Дьявола, и жизнь в Системе вернулась в привычное русло. Если не считать начавшейся охоты за «агентами» Дьявола, которыми оказались бывшие руководители спецслужб.

Но все же кое-кто понимал сложность момента, в том числе директор ИПФП, и специалисты института продолжали работать по прежней тематике, хотя и негласно. Теренс Пачикад был из их числа.

Установка, напоминающая с виду старинную пушку, нацелилась «стволом» на Солнце. Другая почти такая же машина в этот момент находилась на Меркурии. По сути это были два ТФ-эмиттера, излучающие таймфаговые «пакеты» в противофазе. Меркурианский играл роль сферического хронозеркала, эмиттер на Плутоне – нейтрализатора «хронопетли». Если расчеты Пачикада были верны, «пакет» ТФ-волн, посланный с Меркурия, должен был полностью превратиться в ничто, в вакуумное поле. Если учёный ошибался, установка на Плутоне должна была взорваться.

– Всем в укрытие! – скомандовал Теренс, когда группа института «вылизала» всю конструкцию и провела тестовую проверку систем.

Помощники Теренса послушно двинулись к капониру в сотне метров от места установки. Один витс задержался на несколько мгновений, но быстро догнал ушедших вперёд людей. Все укрылись в капонире.

– Начинаем, – сказал Пачикад и, внезапно заволновавшись, потёр руки. – Меркурий, вы готовы?

– Отсчёт пошёл! – ответили ему.

Под сводами капонира затикал метроном.

На счете «ноль» установка Пачикада взорвалась!

Оторопевшие физики, вытянув шеи, смотрели на виом, показывающий истекающий пламенем и дымными струями утёс.

– Что происхо… – начал Теренс, не осознавая смысла вопроса.

В тот же момент витс, который и подложил в установку взрывное устройство, выстрелил в учёного из «универсала». Сгусток плазмы разнёс ему голову.

– Прошу прощения, – равнодушно проговорил витс, расстреливая своего напарника и помощников Теренса. – У меня задание, ничего личного.

После этого он привёл в действие ещё одну мину.

Капонир со всем его содержимым перестал существовать.

* * *

Ребров с каменным лицом выслушал сообщение о гибели Теренса Пачикада. Игнат Ромашин посмотрел на него и отвернулся.

– Надо кончать с этим беспределом! – негромко, но с нажимом сказала Юэмей Синь. – Мы знаем, кто возглавляет комитет и планирует операции. Этот человек должен предстать перед нашим судом.

– ЮЮ! – сцепил челюсти Ребров.

– И вся его команда! – бесстрастно добавил Игнат.

– Над чем работал Пачикад? – спросил Иван Славин.

– Над проблемой остановки сферозеркал.

– Чего он достиг?