По ту сторону огня

– Зачем?! – растерянно воскликнула Саша де Лорм.

В воздухе над головами женщин просыпалась струйка изморози.

Збанацкий нахмурился, прислушиваясь к чему-то, потом быстро направился к выходу из бункера, бросив на ходу:

– Заканчивайте с ними!

– Допрашивать? – поглядел ему вслед сбитый с толку ЮЮ.

– Как хотите, они мне не нужны. – Резидент Дьявола скрылся из виду.

Юзеф повернулся к группе руководителей Сопротивления, пожал плечами.

– Ему видней. Хотя мне вы тоже не нужны. Жаль, господин бывший командор, что ваш сынок погиб в Солнце, с ним бы я с удовольствием устроил состязания на выживание. Но его нет, а вы все не в тех кондициях, чтобы мне было интересно возиться с вами.

– Может быть, мы поможем решить эту проблему? – раздался из воздуха мягкий баритон, и рядом с руководителями СВР протаяли фигуры двух мужчин, постарше и помоложе, одетые в уники необычного покроя.

Тот, что постарше, сверкал голым черепом, глаза его светились ледяной голубизной. Молодой очень здорово походил на Ромашиных, словно находился с ними в кровном родстве.

В бункере на несколько мгновений установилась тишина.

Бойцы Юзефа почему-то не отреагировали на появление нежданных гостей, не сделали ни одного выстрела, да и сам он растерялся, не понимая, откуда взялись гости. Однако тут же взял себя в руки:

– Огонь!

Бойцы отряда шевельнулись, и тут же лысый спутник молодого парня, похожего на Ромашина, дал очередь из аннигилятора, очень точную и быструю. Каждая «пуля» (прозрачный огненный лучик) нашла свою цель – голову бойца, и отряд Юзефа перестал существовать.

ЮЮ побледнел, заторможенно глядя на падающие тела соратников, хотел ответить ударом из «глюка» и замер, наткнувшись на ледяной взгляд лысого.

– Бежать тебе некуда, – негромко сказал молодой, – метро заблокировано, а твой тайф контролируется спецаппаратурой. Так что сбежать ты не сможешь. Тебе нужен достойный противник? Попробуй повозись со мной.

ЮЮ, оскалясь, глянул на лысого, на плечах которого шевелилась, то появляясь, то пропадая, турель аннигилятора, перевёл взгляд на молодого, имевшего две турели с оружием необычного вида: оба дула смотрели на Юзефа с хищным ожиданием.

– К-кто вы?!

– В карты играешь? – усмехнулся лысый. – В покере есть такое понятие – джокер. Считай, мы и есть такой джокер.

– Фак ю! Откуда вы взялись?! Остров окружён!

– Мы из других времён, – сказал молодой. – Хотя эта информация тебе уже не понадобится. Драться будешь?

– Буду! – ЮЮ выстрелил из «глюка».

Но за долю секунды до выстрела на пути луча возникло плоское зеркало, и луч «раздирателя кварков» отразился от него, как луч света от обычного зеркала, ударил по стрелку.

Глаза ЮЮ широко раскрылись, какое-то время он стоял, замерев, не произнося ни звука, потом мягко осел на пол, разделившись на две части: голова, плечо и рука – отдельно от остального тела.

Рядом с пришельцами возник огромный чёрный кот, проговорил человеческим голосом:

– Прошу прощения, джентльмены, но этот риск не был оправдан. Я мог и не отразить разряд.

– Извини, дружище, – сконфузился молодой. – Я об этом не подумал. Проследил за резидентом?

– Теперь он от нас не уйдёт.

– Знакомьтесь, судари и сударыни, – с облегчением сказал Филипп Ромашин. – Селим фон Хорст, Артём Ромашин.

* * *

Казийски узнал о провале операции только спустя час после её окончания. Командиру спецназа надоело ждать отбоя, связь по-прежнему не работала, и он послал командира отделения, стоящего в оцеплении вокруг обсерватории на Сахалине, вниз, в недра системы подземелий, где скрылся украинский батальон и отряд Юзефовича.

Когда лейтенант увидел мирно спящих коллег – весь батальон оказался в полной отключке, – а затем бункер с телами погибших бойцов Юзефовича, он обалдел настолько, что долго не мог объяснить командиру, что случилось. Тот вынужден был спуститься в подземелье сам, нашёл мёртвого ЮЮ и понял, что повышения по службе ему ждать не придётся.

Поэтому и министр получил сообщение о бесславной гибели своего порученца позже, чем следовало.

Несколько минут Казийски сидел в кресле в меланхолической задумчивости, решая, звонить или нет Збанацкому, потом всё-таки позвонил. Однако никто ему не ответил. Консорт-линия с резидентом не работала. И даже на аварийный сигнал, посланный министром вопреки всем инструкциям, никто не отозвался.

Людвиг Казийски, личность которого была изменена внедрённой программой, в прежней меланхолии съел мятную лепёшку, плеснул в стаканчик виски «Бруклади» стодвенадцатилетней выдержки, опрокинул в рот и приставил к виску ствол «универсала».

Он не знал, что произошло на самом деле, а если бы и узнал, это вряд ли изменило бы его решение. Жить дальше в положении предателя не хотелось. А такой силы воли, какую демонстрировал предшественник, Артур Мехти, у Людвига не было.

Выстрел из «универсала» был бесшумен…

Лешек Збанацкий, покинувший Сахалин в некотором сомнении, всё же не поверил интуиции и вернулся в свой кабинет в штаб-квартире Европейского Олимпийского Комитета в Брюсселе.

Рабочим модулем, как кабинеты других чиновников европейского уровня, назвать его было трудно.