По ту сторону огня

Здешний Гиперион при тех же размерах имел атмосферу и выглядел пушистым шариком с озёрами и реками из метана. Хотя никакой инфраструктуры, говорящей о наличии на нем жителей, беглецы с борта солнцехода не заметили.

«Солнечный крот», оторвавшись от преследования, настиг планетку и вонзился в неё как невидимый снаряд, остановив движение почти в её ядре, плотность которого лишь в два раза превышала плотность льда.

Пассажиры выбрались из кресел, в молчании собрались в кают-компании, пообедали.

– Как настроение? – поинтересовался у соратников безмятежный Хасид.

– Я попробую найти формулу защиты, – поднялся хмурый Кузьма. – Предлагаю сделать привал.

Он вышел.

Хасид посмотрел на выглядевшую рассеянной Катю.

– Я не уверен, что ему удастся перенастроить нашу полевую защиту. Спецы на Земле сделали бы это быстро, но мы не на Земле.

– У него светлая голова, – сказала девушка без надежды в голосе. – Захочет – всего добьётся.

– Да здравствует светлая голова, – серьёзно сказал Хасид, – средоточие неожиданностей.

Катя слабо улыбнулась.

Два часа они стояли на месте.

Потом Кузьма вылез из кокон-кресла мрачный, бледный, усталый и побрёл в отсек отдыха.

Катя догнала его, взяла под руку.

– Пока ничего, – пробурчал он. – «Крот» – специализированное корыто, предназначенное для функционального решения – прохождения сквозь солнечные недра. Перенастроить его защиту так, чтобы она нейтрализовала хиггс-разряды, вряд ли удастся. Я даже не могу задавить гравитационное поле «крота», чтобы нас вообще невозможно было обнаружить в пространстве. На Земле смог бы, формула достаточно проста, здесь – нет.

– Ещё не вечер.

– Я не волшебник.

– Все равно мы в тебя верим.

– Не успокаивай меня как маленького.

– Я и не успокаиваю. Что такое хиггс-разряды?

– Это те самые молнии, которыми стегают нас чёртовы «каракатицы». Они создают мощные амплитудные осцилляции вакуума, от которых нас ничто не спасёт.

– Значит, мы останемся без защиты?

– Не знаю. – Кузьма скрылся в душевой кабине.

Катя постояла в задумчивости у двери в отсек, потом вернулась в рубку.

– Кузя нервничает.

– А ты его не успокаивай, – сказал Хасид. – Когда он нервничает, переживает, он становится работоспособнее.

– Но он не нашёл способа защитить солнцеход.

– Возможно, эту проблему нельзя решить в наших условиях.

– Зачем же ему тогда ломать голову?

– Я знаю его почти десять лет, ему полезно напрягаться. Год назад именно благодаря встрече с тобой, заставившей его напрячься, он переродился и стал мужчиной.

Катя улыбнулась.

– Его долго били…

– Зато потом он побеседовал с твоим дедом…

– И тот разбудил его генетическую память.

– Кузьма стал классным бойцом, даже я с ним тягаться не в состоянии. Жаль, что нам не с кем драться.

– С «насекомыми», – засмеялась Катя.

– Против них нужны иные приёмы.

– Инсектициды?

– Нет у нас никаких инсектицидов, да и не боятся они ничего. Сражаются стадом, до последнего солдата.

– Сюда бы экспедицию биологов…

– Сюда бы хороший ТФ-эмиттер типа Потрясателя, и от их цивилизации остались бы рожки да ножки.

– Ты слишком несправедлив к ним, – пожурила полковника Катя. – Любое живое существо имеет право жить так, как хочет.

– Если только оно не мешает жить другим.

– Ты пессимист.

– Я реалист. Кстати, не направиться ли нам дальше? Чего мы ждём?

– Кузьма устал…

– Ну и пусть отдыхает. А мы пока попробуем незаметно перепрыгнуть к спутникам Юпитера. Дэв, кто там у нас поближе?

– Все внешние спутники, их до полусотни.

– Конкретнее?

– Я не знаю их названий. Первый и самый дальний от Юпитера – двухкилометровой длины.

– Тогда надо искать главные – Ио, Европу, Ганимед и Каллисто.

– Кто ближе?

– Ганимед.

– Идём к Ганимеду.

– Слушаюсь.

Полосатая чернота в носовом виоме сменилась коричневой, потом мелькнули белёсые дымы, и солнцеход вырвался из плато Гипериона, окутанный облаком пыли и дыма, пронзил атмосферу планетки и вышел в космос, направляясь во внутренние области Солнечной системы, к Юпитеру.

– Пойду посмотрю, чем он занимается, – выбралась из кресла Катя. – Не хочешь присоединиться? Отметим день рождения.

– У меня нет подарка.

– У меня тоже.

– Ты сама – подарок.

– Спасибо за подхалимаж. Недаром говорится: доброе слово и собаке приятно.

– Я думал совсем о другом, – запротестовал Хасид.

Катя засмеялась.

– Шучу я. Приходи через полчаса, я стол накрою праздничный. Дэв, сколько времени нам понадобится на бросок к Юпитеру?

– Два часа сорок две минуты.

– Успеем повеселиться.

– Если только нас не обнаружат «каракатицы», – хмыкнул Хасид.

– Типун тебе на язык!

– Благодарю.

– Не за что. – Катя убежала.

Хасид посидел бездумно несколько секунд, потом спохватился, вызвал сферу обзора. И космос обнял его со всех сторон, будто броня солнцехода исчезла со всем его хозяйством.

«Каракатицы» настигли земную машину через два с половиной часа, когда до Юпитера – равно как и до его самого большого спутника, Ганимеда, – осталось около двадцати миллионов километров пути.