По ту сторону от тебя (СИ)

Господин Килин бросил на меня болезненный взгляд снизу вверх и медленно проговорил:

— Когда ещё не было понятно и тебя увезли на скорой, я позвонил Элине… Без всякого умысла, просто мне казалось, что если она… что если мы оба будем рядом с тобой там, тебе это как-то поможет.

Смешно, мой план почти сработал…

— Уже в больнице, когда я вместе с врачами серьёзно припугнул Кристину, она сдала содержание вашего адского коктейля вместе с вашим коварным планом.

Я таки сдалась и изо всех сил зажмурилась.

— И в этот момент меня обуяла такая ярость… Чудо какое-то, что я ничего не сделал Тумановой, слава богу, мозгов хватило.

— Но сделал что-то маме… — догадалась я.

Родитель пару раз качнул головой, выпрямился в полный рост и, не глядя на меня, отвернулся к окну.

— Она приехала чуть позже. И… как только я увидел Элину с этим её… очкариком. Мама прорывалась к тебе, а у меня в голове пульсировала только одна мысль: что всё случившееся — исключительно из-за неё… Дерьмо буквально так и пёрло из меня. Если кратко, то свелось всё к тому, что ты пыталась убить себя, не справившись с её предательством.

— Папа… — простонала я, прикрыв рот ладонью.

— Я… я не это хотел сказать. Если в целом… то смысл вышел примерно такой. Но ведь это и было практически так! — его голос сорвался на крик. — Если бы твоя мать не влюбилась в этого… задохлика, то и ты не сотворила бы ничего такого!

— Папа…

Слёзы жгли глаза, но никто этого не замечал. Потому что это был далеко не конец истории, ведь, как обычно, самое страшное оказалось припасено на потом.

— В тот вечер мы долго ругались. Орали, обвиняли друг друга во всех грехах, кажется, на нас сбежалась посмотреть вся больница. А потом… твоя мать потеряла сознание. Я даже не сразу понял, что случилось. Просто… бац — и она начала стекать по стеночке. Но клянусь! — воскликнул родитель, заметив мои круглые от страха глаза. — Я её и пальцем не тронул.

— С ней что-то случилось?

— Да. Оказалось, что она была беременна, — моё сердце пропустило удар, а ощущения были такими, словно кто-то от души двинул мне по голове. На какой-то миг ещё теплилась надежда, что мне показалось, но отец продолжил, и я ощутила острый приступ тошноты. — Срок был не большим, но уже тогда им диагностировали осложнения. В общем, Элину из инфекционки увезли прямиком в гинекологию на сохранение. Знаю, что врачи даже поставили условие: либо она забывает вообще про все тревожащие факторы, — («То есть меня», — проскочила в моей голове шальная мысль) — либо может забыть о своей беременности.

— Она выбрала первое? — догадалась я, ещё не до конца понимая своё отношение к услышанному.

— Она попыталась, — после короткой паузы продолжил отец. — Там правда… был вопрос жизни и смерти.

Нервно всплеснула руками. Ну если даже папа решил попытаться защитить мать, то…

— Ты хочешь сказать, что у меня есть ещё один брат или сестра?

Отчего-то сразу же вспомнился Глеб. Мысль была рваной и малоприятной, несмотря на то, что я знала, что по возрасту мы никак не могли быть кровными родственниками, всё равно стало не по себе.

Папа замялся, не зная, как сказать, и я догадалась обо всём сама:

— Ей не удалось сохранить ребёнка.

— К сожалению…

Дышать стало тяжело. Но не из-за горечи утраты или сочувствия, во мне, скорее, бушевали злость и обида за то, что взрослые столько лет играли в свои игры у меня за спиной.

— Ой, только не ври, что тебе было до этого какое-то дело! — ощетинилась, вдруг осознав страшную вещь: сегодня я потеряла последнего человека, которому могла безоговорочно доверять. Нет, конечно, у меня была ещё и Туманова, но Кристина порой бывала такой же бестолковой и чудной, как я, а вот папа… всегда был моим нерушимым бастионом уверенности и безопасности, а теперь… теперь его словно не стало на моей орбите.

— Конечно, мне было жаль! — с нажимом повторил господин Килин. — Не делай из меня чудовище. Я никогда не желал твоей матери зла, а уж тем более такого. Я всего лишь хотел защитить тебя.

— Не ври! — мой голос сорвался на крик, что удивило даже меня. Это не было похоже на утреннюю истерику, скорее уж на кипучую и острую злость. — Не ври. В той истории ты заботился только о своих интересах и своих обидах.

— Как и мы все, — нехорошо улыбнулся, явно намекая и на моё поведение.

Бросила на него вымученный взгляд и выскочила из кухни, заметавшись по квартире. В голове был такой раздрай, что казалось, ещё чуть-чуть — и её буквально разнесёт от количества мыслей.

Голос отца нагнал меня в гостиной.

— Когда спустя несколько месяцев Элину выписали из больницы, она попыталась выйти на связь с тобой, но я не позволил, убедив её в том, что ты не можешь вечно ждать, когда у неё в жизни всё наладится. И что мы уже достаточно сделали, чтобы испортить тебе жизнь. И сейчас, смотря на тебя, понимаю, что был прав.

— Ты забрал у меня возможность иметь мать!

— Нет, Кира, — чётко и жёстко проговорил родитель, — я дал тебе возможность не разрываться между двух огней и жить своей жизнью.

Тут я не выдержала и разрыдалась.

***