По ту сторону от тебя

– Пойдем, пообедаем? Мне нужно кое-что спросить. Здесь нельзя. Кругом уши, – она выразительно оглядывается по сторонам, я едва заметно киваю. Раньше мы постоянно обедали вместе, обсуждая сложные моменты в работе. Хотя по большому счету делать этого не имели права. Разглашение личной информации, все-таки. Хотя, если дело уже выиграно и закрыто, почему бы не обсудить некоторые детали. Мой настрой кардинально меняется, делая разворот на сто восемьдесят градусов, и я внезапно ощущаю острую потребность поговорить с кем-то. Маша не поймет, она далека от той специфики, с которой приходится работать.

Не сговариваясь, идем с Полиной в кафе, в котором часто обедали раньше. Сейчас я предпочитаю ездить домой, если Маша не учится, или заказываю еду в офис, чтобы не тратить время.

– Как живешь? – интересуюсь я, продиктовав заказ официанту. Полина вполне искренне улыбается, передёргивает плечами.

– Отлично, Дим. Как видишь, жизнь без Солнцева есть, – добавляет с сарказмом. – Встречаюсь кое с кем, но пока отношения на стадии общения.

– Нормальный парень? – спрашиваю я скорее из вежливости, нежели из интереса. Мы не чужие люди, и конечно, Полина мне не безразлична, я желаю ей всего самого лучшего, но ее личная жизнь меня больше не касается.

– Хороший, – кивает она. – Но сначала вы все хорошие. Жизнь покажет. Света о тебе часто спрашивает, ты бы позвонил ей. Ребенку не объяснишь, почему вдруг мамин хороший друг перестал приходить. Она привязалась к тебе.

– Прости. Поль, я думал, об этом, но считал, что ты против. Я обязательно позвоню и заеду на днях. Как она? К школе готовится?

– Да. Вовсю, – нежная улыбка стирает строгое выражение и лицо Полины становится очаровательным и милым. – Не помню, чтобы я так рвалась учиться.

– Я любил делать уроки, – вспоминаю с улыбкой.

– Серьезно?

– Да. И в школу ходил с удовольствием, и потом в лицей тоже бегом бежал. Про университет вообще молчу. Я до сих пор оттуда уйти не могу. То один курс читаю, то другой. Радуйся, Поль, твоя Света далеко пойдет. Смышленая девочка.

Нам приносят бизнес-ланч и напитки. Потеряв нить разговора, мы какое-то время молчим, без особого аппетита поглощая обед.

– Ты хотела о чем-то спросить, – напоминаю я, отодвигая тарелку с супом. – Это по делу Гракова?

– Да, его жены, – Полина тоже убирает в сторону недоеденный суп, складывая руки на столе. Выражение лица становится серьезным и сосредоточенным. – Я хочу поднять вопрос о проверке клиники, в которую ее упек муж.

– Теперь уже бывший муж, – взглянув на часы, нервно замечаю я. – Но думаю, этим вопросом стоит заняться. Предупреждаю, что обвинить его в сговоре с врачами психушки тебе не удастся.

– Ты замешан в этом? – в лоб спрашивает она. Ее прямота всегда меня раздражала. Цербер в юбке.

– Ты думаешь я бы тебе сказал? – скептически спрашиваю я, делая глоток обжигающего ароматного эспрессо.

– Дима, это женщина и так потеряла все. Мужа, деньги. Своих детей. Тебе ее не жалко?

– Полина, это моя работа, – сухо произношу я, встречая ее негодующий взгляд.

– Нет, твоя работа следовать закону, а не нарушать его, – Полина повышает тон, хотя прекрасно знает, что орать на меня бесполезно, как и убеждать в чем-либо.

– Не я упек жену Гракова в психушку. У меня еще есть голова на плечах.

– Но ты в курсе, – прищурив глаза, утвердительно кивнула Полина. – И все равно защищал этого ублюдка. Почему ты не послал его?

– Какая разница, Поль? Я или другой, – пожимаю плечами, чувствуя, что разговор начинает меня напрягать.

– Ты всегда был циничным и холодным в плане профессии, но есть же и у тебя какие-то принципы? – Поля смотрит на меня с разочарованием и злостью. – Помоги мне раскрыть цепочку лиц, которые причастны к признанию Грековой недееспособной. Дим, этот урод не хотел делиться нажитым. Он получил все, что хотел. Его жену нужно вытащить. Попытаться помочь вернуть ей детей, или хотя бы получить разрешение на совместную опеку. Помоги, Солнцев. Не будь таким безжалостным засранцем. Я понимаю, что эта тварь всех купила, но есть же какие-то границы. Совесть, в конце концов!

– Что ты предлагаешь? Чтобы я сдал своего клиента, чье дело, только что выиграл? Я похож на идиота, Поль?

– Дима, у меня есть дочь. Я даже представить не могу, что было бы со мной, если бы у меня ее отняли.

– Не сравнивай себя с Маргаритой Грековой. Эта женщина далеко не ангел, – бесстрастно сообщаю я.

– Никто не заслужил подобного ужаса, – оспаривает Полина, окончательно меня разозлив.

– Если бы ей были нужны дети, она бы пошла на мировую, а не устроила грызню за деньги, и не стала бы угрожать этому психу, что в случае развода он не увидит детей. И уж точно не начала бы шляться с молодыми мальчиками, еще не получив официального развода.

– Это позиция ее мужа. Я все это уже слышала сегодня. Мы с тобой оба знаем, как клепаются дела с изменами. Уверен, что большинство из того, что ты сейчас сказал – ложь, притянутая за уши, – категорично и уверенно заявляет Поля.