По ту сторону песни

В назначенный час Роман отправил Меринову очередной отчет, приложив для правдоподобности нарытые в Интернете медицинские выписки и фото. В сообщении он написал, что в тайных родах певица замечена не была. Среди йогов ее тоже нет, потому что, как оказалось, она увлекалась пилатесом. А от помощника, который уехал в женский монастырь проверять последнюю версию, вестей нет. Меринов промолчал. Время было уже полуденное. Видимо, Геннадий Иванович трапезничал, поэтому и Роман с чистой совестью отправился на кухню.

Во время обеда он нашел в интернете фотографию Анфисы из обычной жизни, завел в социальных сетях новый аккаунт и с него разместил в нескольких профильных сообществах состряпанное объявление о розыске певицы. В назначенный час Роман отправил сканы Меринову, приписав, что к поискам Анфисы подключились волонтеры.

Геннадий Иванович не ответил.

Олег тоже молчал, и неведение вкупе с бездействием сводило с ума. Ягуар просил не делать резких движений» и дождаться его возвращения из Испании, но ситуация усложнилась. Все усугубляло еще и то, что Роман не знал, поставили его телефон на прослушку или нет, поэтому боялся одним неосторожным звонком все испортить. Оставалось надеяться, что Олег все-таки понял его шифровку и про звонок «ветеринару» не пошутил.

Пытаясь выпустить пар, Роман продолжил отрываться на Меринове и через час после последнего «отчета» отправил новый: полный восторга от того, что объявления о пропаже певицы репостнуло немыслимое количество народу! Письмо он закончил фразой, что помощник, отправленный в монастырь, молится вместе с монашками о здравии Анфисы и ее скорейшем возвращении. А раз к поискам подключились не только волонтеры, но и небесная канцелярия, то шансы отыскать Анфису в разы увеличились!

Геннадий Иванович промолчал, и Роман начал беспокоиться. Возможно, на этом стоило бы остановиться, но он снова вспомнил самодовольную ухмылку Меринова, когда тот потрясал зеленой папкой. Поэтому вернулся за компьютер, сляпал в фотошопе баннер с фотографией пучеглазой собачки с торчащими веером зубами, и крупными буквами написал: «Анфиса! Вернись! Шуша ждет тебя!» Понимая, что после этой выходки Меринов прищемит ему не только яйца, Роман таки отправил баннер в сообщества Анфисы, чем вызвал там фурор. После чего распечатал сляпанное до этого объявление, спустился на улицу и наклеил на столбе под объявлением о пропаже чьего-то старого одноглазого кота. Затем сфотографировал свою «работу» и ближе к ночи отправил Меринову с пометкой, что расклеил эти листовки по всему району.

На этот раз Геннадий Иванович отозвался: позвонил и звенящим от бешенства голосом рявкнул в трубку:

– Шацкий, ты совсем идиот?!

Роман улыбнулся: троллинг удался, но «счет» ему теперь вкатят неподъемный. Затем положил телефон с вопящим Мериновым на стол и пошел готовить ужин.

К ночи затворничество стало совсем невыносимым, и Роман решил пройтись в сгущающихся сумерках. Прошло уже два дня с тех пор, как увезли Анфису, и выносить бездействие он больше не мог.

На улице, несмотря на поздний час, все еще кипела жизнь: подростки заняли качели и лавочки на детской площадке и уткнулись каждый в свой смартфон. Чуть поодаль, в специально оборудованном месте, собачники выгуливали своих питомцев. Из ночного бара раздавалась приглушенная музыка. Где-то рыкнула мотором отъезжающая машина. Кто-то торопился к своему подъезду, кто-то, наоборот, из дома – к круглосуточному магазину. Микрорайон был новым, благоустроенным, хоть и находился далеко от центра. Роману здесь нравилось. Обычно это место казалось вполне благополучным и надежным оазисом, но только не сегодня, когда он захлебывался тревогой. Если бы не раненый бок, который отзывался болью даже при неторопливой ходьбе, Роман выпустил бы часть адреналина на пробежке.

Он миновал «крепостную стену», как жильцы окрестили многоподъездную многоэтажку, и зашагал по тротуару вдоль припаркованных машин. Внезапно одна из них, цвет которой сливался с темнотой, мигнула фарами и тихо двинулась следом. Машина не набирала скорости, шла вровень с ним. И когда стекло со стороны пассажирского сиденья поехало вниз, Роман дернулся в сторону. Вот и доигрался! Или сам Меринов примчался, или кого-то прислал.

– Шацкий! Ром? Ты чего так шугаешься? – раздался в приоткрытое окно знакомый голос.

– Черт! – засмеялся Роман, увидев в салоне Ягуара. – Вот точно, выскочил как черт из табакерки! Кого угодно до инфаркта доведешь! Да еще машина незнакомая!

– Это Олесина, моя забарахлила. Так и будешь стоять? Залезай уж, потолкуем!

Роман втиснулся в салон небольшой машинки и в знак приветствия хлопнул Олега по плечу. Еще, пожалуй, никогда он не был так рад видеть друга.

– Ты же еще в Испании должен быть!

– Прилетели раньше, поменяли билеты. Раз, говоришь, взяли тебя за… А с рукой у тебя что? Сломал?

– Поранил.

– Где это ты так?

– Тебе «официальную» версию рассказать или правду? – ухмыльнулся Роман.

– Правду, – помрачнел Олег. – Конечно, правду.

Они пропетляли вначале по улицам микрорайона, потом выехали на загородное шоссе.