По ту сторону синих гор (СИ)

Мысль об этом меня озадачила. Наверное,потому что я впервые с момента прибытия в Сивильгард, начала анализировать свои чувства и поступки. Я совершенно точно помню свой животный, бесконтрольный страх, который испытывала глядя на мужа во время свадьбы в Эринее, и мне было странно и непонятно каким образом за такой короткий срок он вдруг трансформировался в совершенно осознанное доверие. Это не отменяло того, что муж меня по-прежнему злил и бесил своими медвежьими выходками. Но задумываясь над тем, с кем я действительно не боялась остаться одна в комнате или вне её в этом диком и неприветливом краю, мне на ум приходил только супруг. Не Горд, не милая Сигрид, не услужливый Идем, не прямодушный Волс...

И у меня не возникало мыслей скрывать от медведины что-либо из произошедшего сегодня, потому что я опасалась его гнева. Непонятно, но чем яростнее он на меня орал, тем менее грозным мне казался. А вот то, какими будут его действия в отношении мальчишки, возомнившего себя справедливым мстителем, меня откровенно беспокоили.

Несмотря на то,что Скъёльд был маленьким, он считался полноценным членом клана, и, судя по ужасу, написанному в глазах Одании,отвечать за свой проступок пацану придётся по взрослому. И если в невиновность Сигрид муж верил, но всё равно посадил под замок, то, что сделает с мальчишкой, мне даже страшно было представить.

Я соображала и так и эдак, какие аргументы могу найти, чтобы убедить оэна выбрать правильное наказание для ребёнка.

В какой-то момент поняла, что я даже о головной боли забыла. Это было совершенно необъяснимо,но меня волновали судьбы тех, кого я всю жизнь считала ненавистными врагами! Мне было не всё равно, что станет с мальчишкой и как это воспримет его мать, я тревожилась о том, не забыли ли покормить Сигрид, и не сильно ли напугалась Ранди. Меня заботило не влетит ли Волсу за то, что во время его дежурства мне разбили голову, вернулась ли с озера Инге и не сердится ли на неё Исгирда.

Как так получилось, что все эти люди заставляли меня чувствовать себя не равнодушной и в какой-то мере ответственной за то, что с ними происходит?

Зачем я примеряю на себя образ жены оэна, если всё равно останусь для всех здесь чужачкой? Кому и что хочу доказать?

Я растерянно заметалась взглядом по комнате, наткнулся на деревянную фигурку красногрудки на каминной полке, и словно услышала в голове чей-то тихий и ласковый голос: «Просто твой мир стремительно меняется, Рейна. И ты отчаянно пытаешься найти в нём своё место...»

Моё место... Кто я - выброшенный на свалку искалеченный маг, пленница обстоятельств или та, что падая, подымается и упрямо идёт дальше?

Я могу всю оставшуюся жизнь считать себя жертвой, а могу стать победительницей, ведь попытка обуздать собственные страхи, гордыню, ненависть и предрассудки это не путь в пропасть, это шаг вперёд.

Подумав совсем недолго, я выбрала второе.

****

Когда у человека появляется цель в жизни, она имеет место обрастать планами, и чем серьёзнее цель,тем их больше.

Всё, что я задумала, переделать за день было невозможно, но поскольку мужа в доме не было, а я даже предположить не могла, когда он сюда вернётся, осуществлять мои планы мне никто не мешал.

Отыскав Инге, я озвучила ей фронт работы и без промедления приступила к его выполнению.

Первым делом мы взялись за разбор подарков, выбрав среди того изобилия вещей, что привёз Горд, самые необходимые. За обувь, я дильфару была особенно благодарна, и хотя к чугам уже привыкла как к родным, с удовольствием поменяла их на пару добротных кожаных сапог.

Всё моё насущное добро мы с Инге уместили в один сундук и, хотя он был очень красивым, в паре с сундуком мужа занимал слишком много места в спальне. Поэтому, чертёж платяного шкафа в моем списке дел значился хоть и не на первом месте, но и не на последнем.

Обстановка спальни мне тоже не нравилась. С появлением зеркала и красивых стульев она стала немного уютнее, но идеала не достигла. Мне очень хотелось повесить здесь тяжёлые шторы, как в моих эринейских покоях. Кроме того, что они защищали комнату от сквозняков, по утрам ещё позволяли хорошо выспаться, закрывая окна от света.

Штор как таковых я не нашла, но обнаружила в кладовой рулон тёмной шерстяной ткани, из которой Инге пообещала быстро пошить мне то, что я хотела.

Практически до вечера я наворачивала круги из спальни в кладовую, оттуда в мастерскую мужа и обратно, таская нужные мне предметы либо сама, либо подключая к этому переполоху совсем ошалевших от моего энтузиазма Харва и Волса.

Когда уже совсем стемнело, я валилась от усталости, но не могла скрыть удовлетворения, рассматривая преобразившуюся спальню. Она может и не тянула на королевские покои, но и на берлогу одинокого медведя больше не смахивала.

Я стояла посреди убранной по моему вкусу комнаты голодная, уставшая, но счастливая, размышляя о том,что завтра пройдусь по всему дому и подумаю, где и что я обязательно заставлю переставить или переделать мужа.

****