По ту сторону Смерти

— Подожди здесь, бабочка, — ухмыльнулся вампир и вновь рванулся наверх, где в пугающем одиночестве, думая только о бегстве, остался последний воин.

С ним Батури расправился быстро и вполне милосердно. Человека-бабочку, пригвожденного к полу и в предсмертной агонии размахивавшего руками-крыльями, вампир добивать не стал. Помешал ему имитатор.

— Ты монстр! — не сдержался Дайрес, наблюдая за результатом кровавой вакханалии. — Их-то ты зачем убил? И так жестоко… В чем они виновны?

— Они угрожали Долорис. Я такого не прощаю.

— Что? Они все? А как же привратник?

— Я не запомнил лица этого урода, — отмахнулся Батури. — Но он определенно один из них.

«Нельзя мстить псам, затравившим лисицу, — быстро поднимаясь по лестнице, вдруг подумал вампир. — Они выполняли приказ хозяина, который дает им пищу и кров. Но люди все же несколько отличаются от собак. И даже если кто-то был рожден дворнягой, это еще не означает, что следует повиноваться породистым кобелям».

По пути к кабинету графа, Клавдий прирезал еще четверых. Так, невзначай. Сегодня он был беспощаден. И Дайрес, смирившись с жестокостью вампира, больше не проронил ни слова, но решил сегодня же распрощаться с безжалостным убийцей и уйти восвояси.

— А вот и момент истины, — самодовольно улыбнулся Батури, останавливаясь у дверей в кабинет графа. — Входи первым. Тебе его магия не страшна. Я буду прямо за тобой.

Дайрес кивнул, оголил на всякий случай сталь шпаги, открыл дверь и шагнул внутрь. Клавдий стремительной молнией ворвался следом, но слова заклинания застыли у него на губах, так и не слетев с языка.

Кабинет оказался пуст. В широком пенале комнаты стоял запах миндаля и корицы, исходящий от курящихся возле книжных полок благовоний. На столе стоял канделябр с двенадцатью зажженными свечами, а на столешнице, покрытой ворохом бумаг, лежал свежий пергамент, испачканный тремя жирными чернильными каплями и недописанный до конца. Ллир ушел совсем недавно, второпях, воспользовавшись, вероятно, потайной дверью. Клавдий не стал ее искать. Его обожгла догадка, которая заставила стрелой вылететь из пустого кабинета.

— Вниз! В камеры! — прокричал Батури, за секунду преодолевая узкий коридор и перепрыгивая сразу через все ступени.

Дайрес поспешил следом, но до вампирской скорости ему было далеко, и силуэт Клавдия скрылся за первым же поворот. Больше имитатор его не видел.

Тревога увеличилась во стократ. Батури даже не знал, что сердце вампира способно выпрыгивать из груди, что кровь может приливать к вискам, делая лицо багрово-красным. Он думал, что с бездушными вампирами такого не случается. Или это переизбыток чужой, выпитой без всякой меры крови? Может, это она ударила в виски?

Сейчас ему было все равно. Он вылетел в общий зал, где о чем-то очень важном, ругаясь и перекрикивая друг друга, спорили трое мужчин. Убил всех троих, не сбавляя хода, даже не успев задуматься. Не зная дороги, по наитию промчался через длинный коридор. Обратившись в дым, скользнул в закрытые двери, ведущие вниз, в погреб. Не блуждая, хоть и не запоминая пути, пролетел сетью запутанных переходов и остановился у запертой двери, за которой через решетчатую прорезь увидел Анэт, укачивающую младенца.

— Где.

— Ллир.

Батури вздрогнул, огляделся и взглядом наткнулся на трех фурий, витавших посреди комнаты.

— Тьфу на вас, напугали, — почти обиженно уронил вампир, только теперь увидев поседевшего мужчину с выпученными от ужаса глазами, который лежал, привалившись к стене, а рядом с ним с глазами, переполненными не меньшего ужаса, скрючился калачиком еще один. Оба были мертвы. — Славно потрудились, девочки, — напуская на себя прежний цинизм, заметил Батури. — Будет вам Ллир, только секундой позже.

Клавдий даже не догадывался, насколько он точен в расчетах. Уже через секунду в стене открылась потайная дверь и из черного, пахнувшего сыростью и плесенью провала, вывалился граф Ллир. Он непристойно ругался и отмахивался от паутины, которая щедро нависла на его черных, как смоль, волосах.

— Вот так встреча! — обрадовался вампир и отлетел в противоположную сторону комнаты, даже не успев защититься от заклинания, ударившего в грудь.

— А вы-то тут как? — промычал граф, заметив фурий, и в последний момент, когда покойницы, уже вытянув руки, готовы были сдавить ему горло, отбросил от себя сестер каким-то могущественным заклинанием. — Надо же, выбрались, — причитал он, выводя руками непонятные символы, сковывая фурий неведомыми цепями. — И как вас теперь тащить обратно на погост? Это ж столько времени. А его можно было провести с большей пользой…