По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии

Анализ понятия «ситуация» в теории Д.Н.Узнадзе пока­зывает, что этим понятием обозначена вставшая перед субъектом, но не данная ему в сознании задача. Эта задача уже решена в том смысле, что она в потенции содержит свое решение и тем самым является основой свободного выбора дальнейших поступков и реакций живого существа, основой целенаправленного избирательного поведения. «Все, к чему сознание стремится, все, что оно в конце концов нам дает, по существу уже представлено в подпсихическом. Разница только в том, что там оно представлено in nuce...» 1925 — цит. по , 1969, с.261). В 1920 годы мысль о том, что то, к чему сознание стремится, т.е. цель действия, представлена до наступления этого действия в подпсихическом, причина позднее следствия, могла пока­заться кощунственной и противоречащей материалистичес­кому пониманию психики. Однако в наше время после появления работ Н.Винера, НАБернштейна и П.КЛнохина представления о цели как ключевом моменте регулирования, определяющем относительную устойчивость и направ­ленность поведения в непрерывно меняющемся потоке воздействий различных раздражителей на организм, проч­но заняли свое место в науке о поведении. В связи с этим есть все основания назвать Д.Н.Узнадзе одним из предвест­ников этих представлений в психологии.

В поисках «опосредующего звена» формируются пред­ставления об установке. Весь ход этих поисков, а также «задача» Узнадзе позволяют сделать следующие заключе­ния: постановка задачи о преодолении постулата непос­редственности и рассмотрение различных способов ее решения в исследованиях Д.Н.Узнадзе, предшествовав­ших экспериментальному анализу установки, позволяют резко противопоставить в методологическом плане кон­цепцию Д.Н.Узнадзе всем вариантам понимания установ­ки, существующим в психологии. В этом плане попытки вычертить прямую линию развития проблемы установки, скажем, от психофизической теории установки К.Марбе, детерминирующей тенденции Н.Аха, когнитивного ожи­дания Э.Толмена или установки Д.Хебба до теории уста­новки Д.Н.Узнадзе (, 1955; 1966) являются неоправданными в принципе. Ограниченность подобных попыток состоит прежде всего в том, что со­держание опосредующей субстанции, фиксируемой Д.Н.Узнадзе в 1920 годы термином «установка», не имеет ничего общего с содержанием, стоящим за этим терми­ном, например, у К.Марбе, относящего установку к субъективным явлениям. В отличие же от Э.Толмена и Д.Хебба, направляющих свои усилия на анализ «цент­рального процесса» (установки, когнитивного ожидания и т.д.) — промежуточной переменной и пытающихся, по выражению У.Рейтмана, «выманить зверя из укрытия» 1968), Д.Н.Узнадзе уже самой постановкой «за­дачи» и формулировкой признаков «опосредующей» субстанции показывает, что попытки искать этого «зве­ря» внутри замкнутого круга сознания или в физиологи­ческих механизмах мозга обречены на неудачу, так как постулат непосредственности не может быть преодолен изнутри.

Д.Н.Узнадзе и ведущие представители теории деятель­ности (см., например, 1960; 1975) решали общую задачу — задачу преодоления посту­лата непосредственности и вытекающей из него двучлен­ной схемы анализа психических процессов: воздействие объекта — изменение текущих состояний субъекта. В одном к случае в качестве среднего звена — субстанции, порождающей психические явления, — предлагается «подпсихическое» — первичная установка, в другом — предметная де­ятельность. Общность задачи, а также признаков опосре­дующей субстанции дают право на сопоставление этих вариантов ее решения.

В том случае, если понятие первичной установки наде­ляется признаками опосредующей субстанции, оно аль­тернативно категории деятельности, т.е. Д.Н.Узнадзе и А.Н.Леонтьев предлагают прямо противоположные вари­анты решения задачи о преодолении постулата непосред­ственности.

В ходе поисков «опосредующей» субстанций возникает разрыв между абстрактным содержанием, вкладываемым Д.Н.Узнадзе в понятие «установка», и конкретно-психо­логическим наполнением этого понятия. Вследствие это­го в понятие «первичная установка» вкладываются два относительно самостоятельных значения: некоторое абст­рактное содержание, которым должно обладать это поня­тие, чтобы выполнить функцию «опосредующего» звена, и конкретно-психологическое содержание первичной ус­тановки как фактора целенаправленной деятельности. Раз­рыв между абстрактным и конкретно-психологическим содержанием понятия «первичная установка» по мере эк­спериментальной разработки самой теории установки все углубляется и приводит к ряду парадоксов, которые, как будет показано далее, могут быть преодолены лишь це­ной отказа от понимания первичной установки как опос­редующего звена.