По ту сторону волков (полная версия)

- Тогда у меня было больше иллюзий, чем сейчас, и сейчас я бы, пожалуй, легче и бестрепетней разобрался во всей этой истории, - проговорил Высик. - Но и тогда я понимал, что у нас наверху не сплошные мир и гладь да дружеские объятия. Понимал, что там тоже грызутся и подсиживают. И мы порой знали даже, у кого с кем плохие отношения. И вот, предположим, человек, обладающий сильной властью, гонит к себе груз из Германии, а другой - такого же ранга - перехватывает этот груз, переводит его на другую стрелку, на другие документы и накладные и прячет на наших захудалых складах, как концы в воду. Этот другой должен быть не слабее первого и в контрах с первым, чтобы выкинуть такую штуку. И выкидывает он ее или чтобы насолить, или чтоб иметь лишний компромат под рукой, лишнее обвинение против первого - в мародерстве, чтоб оно под рукой оказалось, если удастся того свалить. А вот когда он уже повален, когда возникает необходимость официально объяснить всему белу свету, какой он гад и как он доверие государства обманывал, - тогда бесполезные прежде обвинения идут в ход. Обвинения лежат и ждут своего часа - вдохновить кампанию в прессе или придать законные основания судебному процессу - так или иначе выполнить свою роль, если удастся свалить того, против кого они направлены. Понял?

- Вы, наверно, - рискнул заметить Калым, - хотите сказать «иметь обвинение, для того, чтобы его свалить». «Иметь обвинение, если удастся его свалить» – звучит довольно бессмысленно.

- Вовсе нет, - живо возразил Высик. – Я сказал именно то, что хотел сказать. Представь тогдашнюю ситуацию – да и не много она изменилась с тех пор. Пока человек в силе, ему на любые обвинения начхать. А вот если удается подвести подкоп под него и его уничтожить – тут-то и пригодится заранее накопленный компромат, чтобы придать уничтожению видимость законного суда. Уяснил?

- Да, - сказал Калым. – Да, вполне. И кто, по-вашему, были эти мощные борцы?

- Под чьей опекой находились склады? - вопросил Высик.

- Под опекой НКВД, - ответил Калым.

- Значит?..

- Значит, одна из сторон... – проговорил Калым. – Погодите, но кто же мог быть настолько мощным, чтобы противостоять Берии? Ну, пусть даже не Берии, а одному из его ближайших соратников – Абакумову, например?

- Ну-ну, не бери слишком упрощенно, - сказал Высик. – И Берия был не всесилен, иначе не дал бы себя расстрелять. Было несколько людей, способных противостоять ему, и этим людям он насолил бы с большой охотой. Не знаю, может, к перехвату трофейных составов он относился не как ко сбору компромата, а как к легкому розыгрышу. Попали ему в руки документы об этом особом составе – он и велел, смеха ради, пустить этот состав по другому маршруту, зловредненько посмеялся – и из головы вон.

- А тот, другой кинулся искать свою собственность, - задумчиво продолжил Калым. – Один из его агентов или лазутчиков добрался по каким-то следам до нашего района, выдал себя за человека, ищущего работу, перед этим оставил какую-то запись в учетной книге... Какую?

- Думаю, он сразу сделал отметку об изменении накладных и о необходимости переправки полученных грузов по правильному адресу. Скорей всего, он указал и истинного получателя грузов. Запись он, конечно, делал при стороже, и тот ее прочел. А потом мог и пойти за приезжим – интересно стало, что тот дальше будет делать... Наткнулся на убитого, понял, что тут здорово подзаработать можно, прихватил документы – и айда в Москву, блага и орден получать.

- Учетную книгу, однако, спрятал, -- заметил Калым.

- Да, себе на уме был мужичок, при всей своей «дури».

- Так кто же этот человек, настоящий получатель грузов? - спросил Калым.

- Не вполне уверен. Я ведь действительно не заглядывал в этот журнальчик. Есть у меня свои догадки. Супермощный человек, с капризным и прихотливым складом ума. Представляешь такого зазнайку, со своими заскоками, поскольку его прихотям и выходкам отечески потакают? Маменькин сынок. Или папенькин сынок...

- Вы думаете?.. - Калым рот раскрыл, не закончив вопроса.

- Не очень-то я и думаю. Мы знаем, однако, по появившимся много лет спустя публикациям, что Берия и Василий Сталин были на больши-их ножах. И тогда об этом смутные недостоверные слухи носились. Но, естественно, я в то время намного меньше знал о взаимоотношениях людей в высшем эшелоне, как и все. Вот только... Мужик в усадьбе, у которого я проверил документы, принадлежал к спецчастям военно-воздушных сил. К контрразведке этих сил.

- Но ведь главнокомандующим ВВС Московского округа был в то время Василий Сталин! - воскликнул Калым. – Какие еще доказательства нужны? Одно это доказывает

- И даже это не все доказывает, - буркнул Высик. – След давно остыл, и многого теперь нельзя сказать наверняка. Моя версия остается самой вероятной, не более того.

- И что потом стало с немецкими трофейными коллекциями? - спросил Калым.

- Их очень быстро от нас увезли. Видно, наверху что-то зашебуршилось. И видные специалисты были, когда их от нас увозили, да... Давали оценку вещам... Господи, чего там только не было!

- А лошади?