По ту сторону времени

– А он, вдруг стал помогать мне с домашними заданиями, делился вкусными сладостями, давал покататься на флайборде, так как своего у меня не было. В общем, делал все, чтобы со мной подружиться. Когда я пообщался с ним поближе, он оказался совсем не таким занудой, каким я его себе представлял. Так мы и сблизились. Хотя, он мне гораздо больше, чем друг. Хотел бы я вас познакомить. Он бы тебе понравился.

– А он знает обо мне? – спросила Кэтрин, переместившись обратно на стул.

– Я ему все уши о тебе прожужжал, – весело ответил Крис, при этом его щеки очень мило порозовели. – А ещё он помогал тебя искать. Мы потратили целый день в библиотеке, штудируя досье. Должен сказать, что я совсем не уверен, что мы тогда выбрали все возможно правильные.

Он сказал так, чтобы хоть немного успокоить Кэтрин, опуская замечание доктора Харриса перед одним из сеансов.

– А потом мы вместе ездили к потенциальным Кэтрин Уайт. Познакомились с очень милой твоей полной тезкой из Рипли.

И он вкратце пересказал эту, местами печатную, историю.

– А ведь это могла быть я, – задумчиво проговорила Кэтрин, совсем тихо.

– Но она – не ты. А ты просто опять прячешься от меня. Как тогда, в Австралии. Но я найду тебя, обещаю. В каком бы ни было времени. Ты ещё от меня не отделаешься.

Она слабо улыбнулась, когда он легонько щелкнул ее по носу.

– Не хочу, чтобы ты уходил.

– Но я ведь всегда возвращаюсь. Эй, ну ты чего загрустила? Так не пойдёт.

Он поднялся со стула и подошёл к Кэтрин, подавая ей руку.

– Вставай.

– Что ты задумал?

Кэтрин уставилась на него в непонимании, но руку, все же, подала.

Он резко притянул ее к себе так, что она вскрикнула от неожиданности. Крис закинул ее руки себе на плечи, а свои – положил ей на талию и начал вести их по кругу в такт ему одной известной мелодии.

– Ну же, улыбнись, – шепотом попросил он, ловко покружив ее вокруг своей оси и обняв сзади.

Кэтрин немного растерялась, но быстро позволила Крису вести себя, наслаждаясь магией и, одновременно, нелепостью момента.

Он разорвал объятия, все ещё сжимая ее ладони в своих, легким танцевальным па отошёл от неё на расстояние их вытянутых рук, почти что врезаясь в столешницу у окна. Габариты ее кухни явно не были предназначены для танцев.

Кэтрин уже во всю улыбалась, не отрываясь смотря Крису в глаза.

– Не знала, что ты ещё и танцор.

– В детстве мы с мамой часто смотрели старые романтические комедии, в которых всегда много танцевали. Мама иногда танцевала со мной и с братом и говорила, что у меня неплохо получается.

– Ну, в чём-то она права.

– Эй, я почти так ж хорош, как Патрик.

– Ладно, ладно, – одобрила его умения Кэтрин сквозь смех.

– Ну, а ты?

– Что я?

– Чем занималась в детстве?

Они вместе сделали ещё пару кругов по кухне, прежде чем Крис отпустил Кэтрин, и они вернулись на свои места у окна.

– Мои родители таскали меня на все, что только можно: начиная от плавания до занятий китайским. По итогам плавать я так и не научилась, голос и музыкальные способности оказались довольно посредственными, для серьёзных занятий рисованием мне явно не хватало усидчивости, а из языков получилось выучить только итальянский, да и тот, в основном, по песням о любви.

– А журналистика?

– Мне всегда нравилось писать. В детстве и, когда была подростком, то сочиняла стихи для школьных вечеров талантов. А в старших классах стала работать в школьной газете: освещала важные проблемы завтраков в столовой и длины юбок у девочек из группы поддержки. Нет, были, конечно, и более серьезные темы, но они не пользовались популярностью у читателей, что меня очень огорчало. Я даже подумывала об открытии своей независимой газеты, чтобы писать о том, о чем хочется. Но, когда поделилась этим с отцом, он посоветовал выбросить этот бред из головы и серьезно заняться учебой. Он видел меня успешным юристом, а не легкомысленным, как он говорил, журналистом, рыскающим везде в поисках сенсаций.

Кэтрин ненадолго прервала свой рассказ, чтобы собраться с мыслями. Подобные откровения для неё также были в новинку. Но их сегодняшний импровизированный “вечер серьезных разговоров”, как нельзя лучше располагал к откровениям. Быстрым движением поправив волосы и отбросив назад, выбившуюся из них ленту, она продолжила: