— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Кузьма с сыном. — Я всё ещё не могу представить, что Россия, моя любимая страна, больше не мой дом. И этот город тоже стал для меня чужим. Ничего уже здесь не принадлежит мне, кроме воспоминаний о покоящихся здесь родителях, от утраты которых моё сердце всё ещё сжимается в тоске.
— Так распорядилась судьба, — вздохнул Дмитрий. — Теперь остаётся мириться с тем, что есть, и… У тебя есть внуки, папа, так что тебе ещё осталось чему радоваться в этой жизни.
— Мне всегда казалось, что жизнь обошла меня стороной, — улыбнулся Кузьма, подходя с лопатой к родительским могилам. — Живу я, вроде бы существую… Кругом кипит жизнь, а я словно по ту её сторону. А теперь, сегодня, сейчас… А сейчас я вдруг воскрес! Выйдя из вагона, я как будто в юность свою вернулся. Мы здесь уже полдня, и я так и жду каждую минуту, что кто-то окликнет меня и скажет: «Как поживаете, Кузьма Прохорович? Доброго вам дня, господин судебный пристав!»