По усадьбам и музеям в 1990-х

В конце 1821 года Федор Тютчев досрочно блестяще заканчивает университет со степенью кандидата словесных наук, а летом родственник Тютчевых, граф А. К. Остерман-Толстой, посадил его, с собой в карету и увез за границу, где, как писал Иван Аксаков, «и пристроил сверхштатным чиновником к русской миссии в Мюнхене».

В 1831 году родители Тютчева продали свой великолепный особняк в Армянском переулке.

Как писал поэт Генрих Гейне, один из немецких друзей Тютчева:

«Закралась в сердце грусть – и смутно

Я вспомянул о старине -

Тогда все было так уютно

И люди жили как во сне.

А нынче мир весь как распался:

Все кверху дном, все сбилось с ног, —

Господь-Бог на небе скончался,

И в аде сатана издох». (Перевод Ф. И. Тютчева).

По-видимому, такую же грусть чувствовал тогда и поэт Федор Тютчев.

Лишь в 1844 году Федор Иванович Тютчев окончательно вернулся на родину.

Май 1996 г. Фото из архива автора.

Дом № 11 в Армянском переулке

Большая Дмитровка Памяти дома

В июне этого года снесен еще один старинный московский домик. Он стоял на углу Большой Дмитровки и Столешникова переулка, дом № 10/18. Невзрачный с виду, двухэтажный, построенный после пожара 1812 года, интересен он был тем, что «видел в своих стенах весь цвет музыкальной жизни прошлого века и по праву может считаться колыбелью Московской консерватории», – так писала о нем москвовед и театровед Н. А. Шестакова, из книги которой «Прогулки по театральной Москве» (М., 1989) приведены здесь касающиеся истории этого дома факты.

В начале 1860-х годов у подпоручика А. С. Ладыженского весь второй этаж арендовал Петр Иванович Юргенсон. Он открыл в этом доме нотный магазин и нотное издательство. Профессор Московской консерватории и музыкальный критик Н. Д. Кашкин, также поселившийся здесь, вспоминал: «При магазине в то время помещалась контора только что возникшего за год перед тем Русского музыкального общества, и Н. Г. Рубинштейн ежедневно бывал там, кажется, от часу до двух… Иногда, если посетителей в конторе не было, Н. Г. Рубинштейн приходил к нам и либо только слушал, либо сам садился за какое-нибудь из фортепиано, вообще относясь сочувственно к нашим собраниям».

Здесь собирались педагоги Московской консерватории, в том числе бывал и приглашенный Н. Г. Рубинштейном П. И. Чайковский. Здесь Юргенсон, в частности, начал издавать произведения тогда еще малоизвестного композитора Чайковского. В 1863 году в этом доме побывал Рихард Вагнер, дававший тогда свои концерты в Большом театре.

Вскоре экскурсоводы о культурной жизни столицы в XIX веке будут, останавливаясь здесь, говорить, вероятно, уже ставшие привычными слова: «На этом месте стоял дом…».

Июль 1998 г. Фото из архива автора.

Братцево По следам фаворитов императрицы

Усадьба Братцево в XVII веке принадлежала дьяку, носившему самую распространенную русскую фамилию – Иванов. Состоял этот дьяк в различных приказах – в Поместном, Казачьем и даже Сыскном, где он служил при князе Д. И. Долгорукове. Затем во владение Братцевым вступил астраханский воевода А. И. Зубов.

В 1657 году усадьба за долги была продана боярину Богдану Матвеевичу Хитрово, влиятельному государственному деятелю, ведавшему при царях Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче делами многих приказов и Оружейной палатой. Боярин построил в Братцеве в 1672 году пятиглавую каменную церковь Покрова Божией Матери и хоромы. Церковь украсили изразцами, а колокольню – башенными часами.

После пресечения боярского рода село перешло в царскую собственность и в 1695 году было пожаловано Кириллу Алексеевичу Нарышкину – стольнику, а затем кравчему Петра, отличившемуся во время Азовских походов. Был Кирилл Нарышкин воеводой в Пскове, участвовал в строительстве Петропавловской крепости (до сих пор один из ее бастионов называется Нарышкинским), затем занимал должность первого петербургского коменданта. Но, вызвав неудовольствие Петра, получил «понижение» – в 1716 году назначили его комендантом в Москву. Ни сам Кирилл Алексеевич, ни его сын строительством в Братцеве не занимались – не до того было. Семен Кириллович, предпочитавший больше жить в Париже или Петербурге, продал в 1754 году Братцево своим сестрам, а они, в 1780 году, – племяннику Александру Сергеевичу Строганову, сыну Софьи Кирилловны Нарышкиной и барона Строганова.

Пока Александр Строганов завершал образование в Женеве и Париже и собирал коллекцию живописи в Италии, не стало матери и отца. Вернувшись на родину, он женился на невесте, выбранной ему самой императрицей Елизаветой Петровной. Но этот брак с дочерью вице-канцлера, Анной Михайловной Воронцовой, оказался неудачным. Как, впрочем, и второй, с Екатериной Петровной Трубецкой. Графиня Е. П. Строганова влюбилась в И. Н. Римского-Корсакова, очередного фаворита Екатерины II. Оставив мужа и сына, графиня уехала вслед за высланным из Петербурга экс-фаворитом в Москву. Возлюбленные обосновались в Братцеве, которое граф Строганов отдал жене, и прожили вместе до самой смерти графини, так и «не оформив» своих отношений.