По велению вселенной… Я принимаю бой

Я привстал, зевнул, неторопливо потянулся. Достал из шкафчика одежду и латы. Принялся одеваться. Тот даже выдохнул и смотрел на всю картинку с гордостью. Жалкое зрелище. Видимо себя нахваливает, мол, какой молодец — поручение выполнил. Сам толком не может мысли озвучить. Ах, да, для себя самого же ничего членораздельно проговаривать не надо.

— Ты бы хоть сказал, как тебя зовут.

— Скажу после того, как узнаю твое имя.

Я усмехнулся, дивясь случившейся иронии: — А, так ты, стало быть, обо мне ничего не знаешь? Разведка совсем не докладывает? — Тот, судя по вопросительному виду, не понял. — Эх, ну, видимо придется нам молчать до конца наших дней. Не знаю я свое имя. Не помню его. Память отшибло. Напрочь.

Он поник: — Подожди… как не помнишь?

— Ну… вот так…

Кто бы мог подумать, я выбил его из равновесия вот таким случайным откровением. Я услышал лишь тихое: — Черт, это не входило в наши…

— Планы? У вас есть какие-то планы на меня?

Но парень быстро взял себя в руки, а его глаза даже загорелись по-новому, словно в голове лампочка зажглась: — Я знаю, как вернуть тебе память.

Сначала я растерялся, но чем больше я вглядывался в его лицо, тем больше понимал, какая пустота звенит в его голове. Еще и эхом отдает. Все блюстители сплошь усталые и унылые, даже Жабик иногда. Однако знают многое, а научить не могут. Этот же отдохнувший, сияющий, а учиться у него не хочется.

— А, новая манипуляция пошла. Зря ты по больным местам бьешь ради результата. Это тебя не красит, как чело…

— О, воскресное утро! Да нет же! Я не вру! Мы… Мы намного лучше, чем вы. Мы — развиты. У нас даже есть свой язык и культура. Мы преуспели во многом, за нами — будущее. У нас есть технологии. Мы можем…

А вот это меня насторожило. То ли отголосок новый, то ли… Не знаю, я почему-то вспомнил те слова Яны. Про длинную жизнь, про… эксперименты…

Как не по себе стало. Меня даже зашатало.

Я тут же взял себя в руки: — Что вы можете? Слушай, ты меня извини, конечно, может я и зря наезжаю на тебя, но… Как я, по-твоему, должен реагировать? Значит, ты, будучи прозрачным, весь день следишь за мной, наблюдаешь, как меня песочит начальница, как я играю в карты и выхожу в уборную. А теперь ты стоишь над душой и выворачиваешь меня наизнанку. Ты серьезно думаешь, что мне следует растаять и пойти за тобой в твой радужный мир? Ты даже не можешь доказать свое превосходство над моими товарищами!

Тот, немного подумав, выдал: — Волшебник.

— Что «волшебник»?

— Зови меня — Волшебник.

Я аж со злости сплюнул: — Тьфу, черт, ты думаешь, мне это поможет?

А у самого глазки так невинно хлопают, любо-дорого поглазеть: — Ну, да…

Я чуть было не упал. Может, он, и правда, из сказочной страны выполз. Подумать только, если бы это произошло месяц-два назад, быть может, я поверил ему.

— Слушай, на улице уже ночь. Тебе самому-то домой не надо?

— Надо, но…

— Так иди с миром. Передай там этой своей… Вселенной, что если надо, я к ней сам приползу.

— Но… как же так?

Невольно вырвался тяжелый вдох: — В твоей голове не вырисовывался подобный ответ?

— Н-нет.

— Ах, ты ж, бедное дитя. — Я заговорил, как моя наставница. Ох, то ли еще будет. — Зачем вам так резко захотелось поменять погоду? Для какой цели?

— Погоду? Но… это лишь малое то, что ты можешь сделать.

— Так. Следовательно, о моей способности вы знаете? — Тот заметно поджал губы в ответ на веское замечание. — А вот с этого и надо было начинать. Например?

— У нас бытует легенда. Однажды на землю прибудет Герой. Он все это время жил на небе и существовал как созвездие. Уже прошло больше полувека, как оно словно стерлось из ночного неба. Он должен бродить по краям и изучать человечество. Герой — наш спаситель и путеводитель к истинному предназначению. Он может, как благословить нас, так и… — Волшебник замешкался.

— Так и что?

— Обрушить на нас звездопад. Пожалуйста, пойдем со мной. Только мы знаем, как помочь тебе.

Я заплескал руками: — Так, нет уж! Во-первых, я — не Герой. Я — обычный мальчик. Меня там уроки интересуют, драчки, насисьники всякие. Не больше того, ясно? Во-вторых, ты не мне помочь хочешь, а себе. И не надо врать! Я тебе не верю! И вообще, знаешь, зря я оделся. Иди домой, а я — спать.

Он хотел еще что-то сказать, но передумал.

Когда я лег, я все же услышал скрип двери: — Я… я еще приду.

— Ага. И Вселенную с собой захвати.

Тот, неожиданно для меня, согласился.

Наступила тишина и я предался сновидениям.

***

Всю ночь какая-то чертовщина снилась. То я ходил по лесу, то бывал на дне моря.

Я ходил по разным дорогам: каменистым, песчаным, усыпанной плиткой и наоборот, притоптанной чьими-то ногами травой. Наблюдал за изменчивостью цвета неба, но неизменным было лишь солнце. Где бы я не находился — эта звезда всегда светила одинаково и не думала угасать.

Я видел, как осушались реки и заполнялись водой пустыни. Сворачивались горы, а ямы наполнялись щебнем. Леса разрушали пожары, склоны — оползни. Ледники таяли, а цветы умирали от отсутствия дождя.